Образ женщины в современной российской прессе: ключевые характеристики и масштабы трансформации

Раздел: Периодическая печать

Образ женщины в современной российской прессе переживает ряд трансформаций под влиянием социально-политических перемен последних десятилетий. Находясь под влиянием традиционной и жесткой патриархальной традиции, с одной стороны, и набирающими силу эгалитарными принципами — с другой, российские женщины часто находятся в состоянии дискомфорта и не могут выстроить однозначную идентичность. В такой ситуации массмедиа часто становятся ведущим институтом, транслирующим гендерные ценности. В статье представлены итоги исследования центральных российских газет, касающиеся роли женщины в современном обществе, доминирующих медиаобразов женщин и предлагаемых моделей идентичностей.

Российская гендерная система переживает ряд трансформаций под влиянием социальных, экономических и политических преобразований последнего времени. СМИ — общественный институт, который артикулирует коллективные интересы и представления о нормативном, производит и транслирует новые значения. Массмедиа являются важным агентом гендерной социализации (Здравомыслова, Тёмкина, 1996), именно поэтому совокупность гендер­ных ориентиров СМИ столь важна для понимания того, в каком направлении развивается гендерное сознание в России.

Гендерные исследования включают в себя множество аспектов: социальные, философские, культурологические, психологические, правовые. С появлением феминистских манифестов 1960-х гг. начинается активное изучение гендерных вопросов. Долгое время гендер рассматривался, в первую очередь, через призму социально­философских проблем, так как «гендерные взаимоотношения представляют собой яркий пример того, как социальные нормы усваиваются людьми и влияют на их поведение» (Берн, 2004: 115). Во многих работах (Рубин, 2000; Скотт, 2001; Лауретис де, 2000, 2001; Лоббер, Фаррелл, 2000; Берн, 2004; Томпсон, Пристли, 1998; Воронина, 2008; Здравомыслова, Тёмкина, 2000; Жеребкина, 2008; Костикова и др., 2005; Пушкарева, 2007; Брандт, 2002) гендер исследуется как социокультурный конструкт, изучается социально­философский анализ самоидентификации женщины через гендер­ный подход. Теория социальных ролей Э. Игли (Eagly, 1987) утверждает, что большинство гендерных различий являются про­дуктами социальных ролей, поддерживающих или подавляющих различие в поведении мужчин и женщин.

Особое место занимают исследования гендерной идентично­сти. Для нас важны методологические аспекты конструирования гендерных идентичностей^{1 (}Гиллиган, 1992; Иригарэй, 2001) и фи­зическая школа в изучении гендера (Геодакян, 1991; Кон, 1981).

Российским исследователям свойственно анализировать при­роду гендера через призму нескольких подходов. Советская идео­логия, сформировав единый контракт «работницы и матери», практически вычеркнула женщину из публичного пространства (Голод, Харчев, 1971). В 1960—1970-е гг. формируются новые под­ходы в отношении женских проблем, ставятся впервые вопросы о дискриминации женщин. В 1970—1980-е гг. усиливается внимание к семейным проблемам женщин, появляются работы, посвящен­ные принципам равенства (Захарова, Посадская, Римашевская, 1989).

В постсоветской России гендерная проблематика часто рассма­тривается через призму социологических вопросов. Среди иссле­дователей, которые внесли ощутимый вклад в развитие гендерной теории в России, можно назвать Е.А. Здравомыслову, А.А. Тёмки­ну, И.А. Жеребкину, Г.Г. Силасте. Философско-исторический кон­текст формирования образов женщин раскрывается в работах Н.Л. Пушкарёвой (Пушкарёва, 2007), детальный культурологический анализ, связанный с архетипом женского в русской культуре, при­водит С. Г. Фатыхов (Фатыхов, 2004). Философский анализ феминологии представлен работами И. В. Костиковой (Костикова и др., 2005), ТВ. Бендас (Бендас, 2000).

Гендерные исследования массмедиа — относительно новое, но уже состоявшееся в российской гендерологии направление. Жен­щины в контексте массовой коммуникации — тема исследований А.А. Альчук (Альчук, 1998, 2000), Н.И. Ажгихиной (Ажгихина, 1997, 2001, 2007), О.А. Ворониной (Воронина, 1998, 2000), О.В. Смирновой (Смирнова, 2007, 2009, 2011). Анализ тенденций со­временного развития прессы, в частности в социологическом и гендерном разрезе, представлен у С.Г. Свитич (Свитич, 1998), Т.И. Фроловой (Фролова, 2007, 2009), С.М. Эбботт (Эбботт, 2009). Ре­троспектива советского и постсоветского периода представлена у Н.И. Ажгихиной, которая выделяет господствующий образ жен­щины советской эпохи и постсоветского периода. Перелом в по­рядке репрезентаций женских образов, по мнению исследовате­лей, произошел в 1995—1996 гг. одновременно с так называемым кризисом маскулинности, и женщины стали чаще появляться в публичном пространстве в качестве успешных функционеров или политиков (Ажгихина, 2007).

О.В. Смирнова дает разносторонний анализ гендерной повест­ки современных СМИ (Смирнова, Фролова, 2009), описывая ген­дерные асимметрии, присущие журналистам в освещении таких тем (Смирнова, 2007). Анализируя постсоветский период функци­онирования массмедиа, исследователи зачастую приходят к неуте­шительным выводам: отечественные СМИ играют «значительную роль в реанимации устаревшего гендерного порядка» (Смирнова, 2011).

Представленное исследование ставит целью изучение и осмыс­ление процессов, происходящих в современной российской прес­се в контексте гендерных отношений. В качестве задач исследова­ния определены следующие положения: описать совокупность репрезентаций женских образов в массовой и качественной рос­сийской прессе; определить степень женского участия в ключевых сферах общественной жизни, а также характерные гендерные кон­тракты; определить жанровую специфику гендерно­ориентированных текстов; выявить степень участия в гендерном дискурсе всех участников медиаконтекста; выяснить, имеет ли ме­сто процесс трансформации образа женщины за последнее десяти­летие, насколько он интенсивный и какие аспекты жизни женщи­ны затрагивает.

В рамках проведенного исследования было проанализировано около 30 000 статей в ходе количественного анализа, более 1000 статей стали основой качественного анализа. Временной период охватывает десятилетие с 01.01.2000 по 31.12.2010. Эмпирической базой исследования послужили статьи в центральной российской прессе, а именно в газетах:

• «Ведомости», «Коммерсантъ» — ведущие либеральные дело­вые газеты, тиражи до 130 тыс. экз. и 110 тыс. экз. соответственно. Преобладает мужская аудитория (55,7% и 59%);

• «Известия» — ведущая общенациональная газета, тираж до 234 тыс. экз. Преобладает мужская аудитория (52%);

• «Комсомольская правда» — ведущая массовая газета, тираж до 650 тыс. экз., преобладает женская аудитория (59%);

• «Московский комсомолец» — популярная массовая газета, тираж до 700 тыс. экз., преобладает женская аудитория (55,8%);

• «Агументы и факты» — массовая газета для читателей среднего и старшего возраста, тираж до 2,9 млн экз., преобладает женская аудитория (54%).

Мониторинг проводился на базе информационных агентств «Интегрум», «Медиалогия», «Интерфакс Скан».

Актуальность темы определяется несколькими факторами. В 2000-е гг. остро встал вопрос самоидентификации женщины в современном мире. С одной стороны, современная российская женщина находится под влиянием патриархальных социальных устоев, предполагающих полярные разделения гендерных ролей. В то же время перед женщинами открываются новые социально- политические, карьерные возможности, которые они активно осваивают. При отсутствии единой гендерной системы, согласно которой женщина могла бы идентифицировать себя как «успеш­ную» или «настоящую», она вынуждена искать или создавать но­вые гендерные значения.

Качественный анализ ежедневной прессы, не ориентированной по гендерным признакам, дает огромное поле для исследования. Специфика ежедневной периодики — в тщательной работе с ин­формационными поводами и «героями дня», оценка и интерпре­тация процессов макроуровня. Именно такой массив информации позволяет сформировать представление о том, какую гендерную идентичность транслируют современные СМИ. «Медийное про­странство отражает гендерную ситуацию в социуме, инициирует создание символических гендерных образов и их распространение среди женских и мужских читательских масс, что ведет к опреде­лению и закреплению гендерных норм» (Смеюха, 2012: 320).

Новизна исследования выражается в том, что анализу образов женщин в новейшей истории России посвящено значительное ко­личество работ, между тем, в рамках одного исследования процесс трансформаций за значительный временной период малоисследо­ван. Данная работа нацелена не только на описание доминирую­щих медиаобразов, но и на анализ процессов, которые происходили на протяжении последних десяти лет. Методология, благодаря кото­рой удается в несколько этапов охватить публикации центральной прессы с гендерным контекстом, а также получить статистические данные о степени представленности женщины на страницах СМИ, также ранее не применялась для исследования образов женщин.

Количественный анализ: традиционные сферы женского участия в российской прессе

Итоги количественного анализа наглядно показывают, проявля­ет ли центральная российская пресса интерес к женскому участию в жизни общества и какие сферы являются ключевыми для этого участия. Обратимся к сводной диаграмме по шести изданиям (рис. 1).

Из данных рис. 1 следует, что первое место занимают интимная сфера и вопрос женской привлекательности. Пресса возвращается к этому вопросу регулярно, а количество публикаций увеличивает­ся в зависимости от тематических мероприятий. Всплеск материа­лов 2002, 2004 и 2008 гг. объясняется тем, что в эти годы россиянки удостаивались первых мест на международных конкурсах красоты. Деловые издания освещают итоги конкурсов красоты с интересом не меньшим, чем массовая пресса, что отчасти подтверждает сфор­мировавшийся еще в 1990-е гг. стереотип: женщина в России — прежде всего объект визуального наслаждения и сексуального же­лания (Ажгихина, 2001).

Далее следует женщина в контексте семейных отношений. 2008 и 2010 годы были объявлены в России Годом семьи, что объясняет резкий количественный рост публикаций. Именно семью россияне называют главной ценностью в социологических опросах. Вот что пишут «Известия»²: «Илюбовь, и дружба, отмечает ВЦИОМ, за по­следние годы в среднем несколько “потеряли в цене”, хотя для респон­дентов моложе 45 лет именно любовь выглядит самой важной сферой их жизни. Чуть менее значимой стала работа — 83% сейчас против 87% в 2005 году, причем здесь лидерами “падения” выступают жен­щины. Зато ценность семьи фактически неизменна, все последние годы этот показатель находится в пределах 97—99%>, и он примерно равен и у мужчин, и у женщин, причем независимо от возраста». Бо­лее того, исследователи говорят о «фетишизации семьи» — при том что этот институт «до сих пор остается в плачевном состоянии».

Карьера и бизнес занимают в сводном рейтинге третье место. Одно из исследований, которое позволяет судить об уровне ген­дерной культуры российского общества — «Карьерные возможно­сти женщин в сфере бизнеса»³, подготовленное в 2012 г. консал­тинговым агентством PriceWaterhouseCoopers Russia и Ассоциацией менеджеров. Исследователи опросили представителей 82 россий­ских и зарубежных компаний средней численностью 8300 человек. Специалисты пришли к обнадеживающим выводам: значительно выросла доля женщин на руководящих постах. Среди конкурент­ных преимуществ женщин — необходимые навыки и высокая тру­доспособность, активность и исполнительность. Выяснилось, что женщины работают в одной компании дольше, чем мужчины (53% компаний), но они также больше работают на одной позиции без повышения (40% компаний) или за меньшее вознаграждение.

Все издания регулярно публикуют рейтинги женщин по степени влиятельности в российском и мировом бизнесе. Традиционным считается рейтинг «Forbes» «Самые влиятельные женщины мира», который регулярно перепечатывает «Коммерсантъ». Россиянки появлялись в нем всего несколько раз за десять лет (Валентина Матвиенко, Гульжан Молдажанова). «Московский комсомолец» и «Известия» публиковали рейтинги делового журнала «Финанс», прекратившего свое существование в 2011 г.

Абсолютно количественное лидерство в сфере социальных во­просов принадлежит статьям о деятельности Комитета по делам женщин, семьи и детей при ГосДуме РФ, а также деятельности Со­юза женщин России. Работа комитета регулярно освещалась всеми изданиями, причем «Московский комсомолец» неоднократно ор­ганизовывал пресс-конференции с его руководителями. Особенно активно пресса обсуждала вопрос о введении материнского капи­тала (2007 г.).

Тема спорта опережает политику, и снова можно наблюдать прямую зависимость количества публикаций, где рассматривается образ женщины-спортсменки, от информационных поводов. Из них наиболее важными представляются Олимпийские игры 2002 г., 2006 г. и 2008 г. Часто отмечается более успешное выступление жен­щин в различных видах спорта на контрасте с провалом мужских сборных. Информация подается как несомненный успех «слабого пола» и большую, по сравнению с мужчинами, физическую и мо­ральную стойкость.

Политика характеризуется выраженным сексизмом в отношении женщин. В начале 2000-х гг., когда на российской политической арене практически отсутствовали женщины, статьи были посвяще­ны анализу «западного опыта». Деловая пресса отражает ключевые политические события минувшего десятилетия, главными из ко­торых стали назначения российских женщин на посты министров (2007 г. — Татьяна Голикова, Эльвира Набиуллина, 2008 г. — Елена Скрынник). Практически все издания констатируют, что «число женщин-политиков постоянно растет»⁴, убеждают, что «женщин-политиков должно быть больше»⁵, а почти половина россиян (44%) не против видеть президентом женщину и «в целом одобряет актив­ное участие женщин в политике»⁶. Но как только эта «демократи­ческая мечта» становится реальностью в России, на женщин-министров обрушивается шквал уничижительных оценок: «Представим на минуту президента в юбке», «Голикову и Набиуллину не стыдно и миру показать», «Раз — и в дамки», «Дума гламурная» — так оза­главлены статьи о женщинах-министрах.

Низкие показатели в науке и культуре объясняются тем, что в таких публикациях практически не проводятся гендерные парал­лели. Отметим, что женщины в российской науке зачастую оста­ются в тени мужчин, сделавших карьеру на научном поприще⁷, при том что в России общее число женщин-ученых составляет более 50% (для сравнения: в Японии 16%, в Германии 20%, в США 36%). Но высокий процент женщин среди научных работников скорее
следствие экономического неблагополучия в российской науке, нежели торжество гендерного равенства.

Анализ количественной динамики показывает ряд общих зако­номерностей. Наиболее полно женщины представлены в таких об­ластях, как внешность и сексуальность, семья и работа. Интерес прессы к женскому участию в различных сферах общественной жизни либо неуклонно снижается («Коммерсантъ», «Аргументы и факты»), либо на протяжении десятилетия остается на одном уровне («Комсомольская правда», «Московский комсомолец», «Известия»). Эта закономерность обусловлена укрепившейся ген­дерной асимметрией, присущей патриархальной общественной системе (Айвазова, 2011). В пользу этого утверждения говорят вы­воды исследования «Women's Economic Opportunity 2012: A global index and ranking»⁸, посвященного месту и возможностям женщи­ны в современном обществе. В сводном рейтинге Россия занимает 66-е место из 128, а в числе главных проблем специалисты отмеча­ют, что «законы, запрещающие дискриминацию <...> существуют, но при этом отсутствует их адекватный мониторинг и контроль ис­полнения».

Качественный анализ: образы женщины нового тысячелетия

На основе качественного анализа публикаций мы определили основные составляющие российской гендерной системы и ключе­вые аспекты женской гендерной идентичности. Прежде всего, нас интересует, кто является инициатором гендерно-ориентированных публикаций в современных газетах. Обратимся к сводной диа­грамме по шести изданиям (рис. 2).

Очевидно, что именно журналисты формируют проактивный гендерно-ориентированный контент в публичном пространстве. Немало­важно, что вторым основным инициатором гендерных тем явля­ются именно женщины — героини газетных публикаций.

Далее рассмотрим типичные образы женщин, представленные в центральной прессе. Системообразующим критерием мы пола­гаем характер деятельности героини и преобладание феминных, маскулинных либо андрогинных черт.

Бизнесвумен. Деловая женщина, обладающая исключительно маскулинными чертами: решительная, уверенная, жесткая, при­рожденный лидер. Качества, которые она ценит — уверенность в себе, решительность, лидерство, профессионализм, независимость и успех. «Твердость и настойчивость в переговорах — это то, что я ценю в себе, коллегах и партнерах по бизнесу, — говорит мне Кук по­сле непривычно жесткого для женщины рукопожатия»⁸. Она испы­тывает удовлетворение от необходимости решать истинно муж­ские задачи с присущей мужчинам твердостью и не чувствует никакого дискофморта от мысли о том, что многие другие мужчины (зачастую и муж героини) в ее окружении «проигрывают по очкам».

Коллеги-мужчины редко дают положительную оценку таким героиням, полагая, что бизнес «не женское дело» и что женщины- бизнесмены не могут полноценно совмещать карьеру и традици­онно женские сферы: «Женщина и бизнес — это разные понятия. Для меня женщина — это человек, который не повышает голоса. Ко­торый не ведет жестких переговоров. Который какое-то время уделя­ет своему ребенку. Я не видел успешных женщин-бизнесменов»⁹.

Бизнес-леди уверены, что только женщинам принадлежит веду­щая роль в переменах, которые происходят в гендерном сознании общества, но пока настроены скептично в отношении женских возможностей в бизнесе. «У нас все-таки сильно развит мужской шовинизм. В отечественном бизнесе на равных тебя не воспринима­ют. Есть стереотип, что женщины — это в лучшем случае финансо­вые директора, бухгалтеры. А на самом деле женщина не уступает мужчинам в креативности, в управлении компанией, в способности создать бизнес и руководить им»¹⁰.

Отметим, что деловые издания — «Коммерсантъ» и «Ведомо­сти» — часто рассматривают деловую женщину как некий фено­мен. Бизнесвумен через призму этих газет — определенно, выдаю­щаяся женщина.

Женщина-исполнитель. Женщина, занимающая руководящий пост в государственных и общественных учреждениях, в чьи обя­занности входит распоряжаться большим количеством дел. Нагляд­ный пример — руководитель областной администрации, директор школы или общественного центра. Как правило, это жизнерадост­ная, активная, инициативная и исполнительная женщина средне­го возраста, с большим энтузиазмом выполняющая и развивающая подчиненное ей ведомство.

От бизнес-леди этот тип героини отличается, в первую очередь, тем, что цели и направление своей работы она формирует не сама — они спускаются сверху, а героине поручается «улучшить», «наладить», «проконтролировать». Сам характер такой работы, не требующий инициатив глобального масштаба, похож на руководство большой семьей, именно поэтому этот тип женщин демонстрирует поровну и маскулинных, и феминных черт¹¹. В отличие от бизнесвумен, главной оценкой своей деятельности женщины-исполнители по­лагают не успех, а широкий «фронт проводимых работ» и уважение коллег. Мужчины сходятся во мнении, что женщины-исполнители очень эффективны: «Уруководства города [Санкт-Петербург] здесь стоят женщины. Меня часто посещает, быть может, наивная идея о том, что мир под руководством женщин был бы более гуманным и мирным, потому что у женщин есть материнский инстинкт»¹³.

Женщина-лидер. Этот тип представляет собой женщину, кото­рая формулирует, выражает и продвигает в жизнь определенные идеи, ведет за собой, приобретает последователей вне зависимости от уровня, на котором происходит этот процесс. Чаще всего этот тип представлен женщинами, которые борются за равноправие: «Когда наши матери боролись за равные права женщин, они думали не о моде. Им было невероятно трудно менять консервативный, пропи­танный мужским шовинизмом мир. Мое поколение — первое, которое стремится сохранить все завоеванные позиции и приносить пользу»¹⁴.

При этом такие издания, как «Комсомольская правда» и «Аргу­менты и факты», часто дают слово мусульманкам: «Я скажу, за что борюсь лично я, — говорит строгая девушка по имени Самино. — За право ходить без хиджаба. За право иметь равную стоимость с муж­чиной <...> За право оставить себе детей после развода. За право быть президентом!»¹⁵.

Сюда же относятся и некоторые женщины-политики, сумев­шие стать символом эпохи, например, Индира Ганди или Маргарет Тэтчер. Отдельного внимания заслуживает женское движение «Femen» из Украины, чьи участницы и лидер, Анна Гуцол, часто появ­ляются в СМИ не только в свете собственных акций, но и как ге­роини интервью, где рассказывают о своих нестандартных методах борьбы с дискриминацией, проституцией и ущемлением свобод.

Женщина-политик. Отличается от женщины-исполнителя необ­ходимостью участвовать в публичном пространстве и решать задачи макроуровня, от женщины-лидера — государственным характером своей деятельности. По мнению исследователей (Тёмкина, 1996), в постсоветский период женщинам не хватало опыта и квалифи­кации для адекватного участия в политической жизни, часто они приходили в политику из других сфер. Очевидно, что с приходом 2000-х ситуация изменилась: «Похоже, в мировой политике половая революция. Дамы теснят мужиков, которые в панике бегут, теряя страну за страной»¹⁶. В большинстве публикаций журналисты приветствуют такой расклад (исключение составляет «Коммер­сантъ», с известной долей скепсиса относящийся к женщинам во власти). Герои публикаций осторожно относятся к вопросам уча­стия женщин в политике. Большинство партийных лидеров, кото­рым адресованы такие вопросы, уклончиво отвечают, что «женщин в политике должно быть больше», но часто выступают против кво­тирования мест для женщин в органах власти. Другая характерная черта: женщинам в политике свойственно поддерживать друг дру­га: «Конечно, нельзя назначать на должность только по признаку пола. Но женщинам в жизни намного труднее пробиваться, поэтому на своей площадке они достаточно профессиональны»¹⁷.

Женщина-спутница, или женщина, живущая заботой о муже и его делах: посольские жены, первые леди, жены бизнесменов. « Четы­ре беседы с представительницами дипломатической элиты развеяли многие стереотипы о жизни “посольских жен”. <...> Есть одна черта, которая их объединяет, — это верность своим семьям. Все они — по­мощницы для своих мужей и хранительницы очага"¹⁸. Такие женщи­ны уверены, что главное предназначение женщины — поддержи­вать мужа и создавать домашний уют: «Мы не говорим о политике. Не женское это дело. Нам гораздо интереснее обсудить культурные события или гороскопы, гадания, привороты...»¹⁹. Для публичного мужчины такая спутница — элемент статуса и особенно политиче­ского имиджа: «Супруги — главное секретное оружие мировых лиде­ров. Многие люди больше интересуются не столько мировыми лидерами, сколько их супругами»²⁰.

Женщина, ориентированная на построение карьеры²¹. Это соби­рательный образ женщины, чьим главным устремлением является не просто продвижение по карьерной лестнице и признание соб­ственных успехов, но и постоянная занятость на работе — в сфере, где они стараются самореализоваться в первую очередь: «Я по на­туре трудоголик. Старалась и работать, и семьей заниматься. Правда, дети сейчас считают, что я должна уделять им больше времени»²². От бизнесвумен такая женщина отличается наемным характером работы, что часто предопределяет степень ее профес­сиональной независимости. В нашей условной классификации к этому типу принадлежат не только офисные работники, но и твор­ческие личности — актрисы, певицы, которые в каждом интервью подчеркивают: карьера для них — на первом месте.

Абсолютный лидер по публикациям на тему равноправия в сфе­ре труда и карьерным возможностям женщин — рубрика «Карьера и менеджмент» газеты «Ведомости». Среди позитивных тенденций, которые отмечает издание в разные годы — рост числа женщин, нанятых на руководящие должности, стремление компаний к ген­дерному балансу, принятие законопроектов, квотирующих долю нанятых женщин. Антитренды — падение рождаемости и трудно­сти с выходом на работу после декрета. Также газета часто приво­дит зарубежные исследования на стыке HR и психологии (часто — переводы статей «Financial Times»).

Женщина, ориентированная на создание семьи, материнство, брак. Особое внимание таким женщинам уделяют «Комсомоль­ская правда» и «Аргументы и факты». «Комсомолка» выпускала цикл репортажей, где корреспондент под видом «охотницы за оли­гархами» пыталась постичь причину, которая толкает женщин на поиск смысла жизни в замужестве: «Первая причина того, что наши девушки идут в “охотницы”, это культивирование образа Золушки и магии легкого превращения ее в принцессу. СМИ много писали о том, КАК стать богатым, а для женщин — КАК выйти замуж за богатого. Но редко говорили — ЗАЧЕМ»²³. Именно в «Комсомольской правде» чаще всего поднимаются вопросы «скрытой власти женщин», ма­нипулирования и «непрямого влияния» (Здравомыслова, Тёмкина, 2006) на мужчину с помощью эмоциональных и сексуальных осо­бенностей.

Привлекательная женщина. Тип героини, культивирующий внешность как залог успеха женщины в мужском обществе и в па­триархальном мире: «Все очень просто: мужчин привлекает в нас то, чего нет у них самих, — груди, длинных волос и круглой попки. Именно это сильный пол и мечтает видеть у женщины»²⁴. В центральной прессе такой образ используется все меньше: на первое место вы­ходят успешные женщины, которые, впрочем, не стремятся отойти от «логики вечной женственности»²⁵, культивируемой в мировой и массовой культуре.

Творческая женщина. Женщины, посвятившие себя искусству — это героини, исключительно преданные своему делу Главный кри­терий, по которому мы относим героинь к этому типу, — способ­ность создавать или воплощать в жизнь творческий и образный продукт Феминистская критика всегда винила историю искусств в том, что, несмотря на богатейшую культурную традицию «воспе­вания женской красоты», сама женщина, по сути, отсутствует в истории культуры, выполняя роль «музы-вдохновительницы, мол­чаливо позирующей натурщицы и одновременно объекта почита­ния, в то время как роль Творца отведена мужчине» (Усманова, 2001: 511). Но сегодня женщины как создатели уникальных про­изведений культуры все чаще фигурируют в прессе.

Трансформации порядков репрезентации женщины

На рис. 3 приведены мнения разных участников медиаконтен­та: видят ли они какие-либо перемены в положении женщины и социальных ролях, которые она выполняет²⁶.

Очевидно именно журналисты не просто отмечают наличие трансформаций в положении женщин: 75% авторов оценили про­исходящие процессы как положительные. Неожиданно, но 90% героев публикаций — мужчины, преуспевшие в карьере или биз­несе, — также настроены оптимистично. Более других озабоченность растущей активностью женщин выражают эксперты, некоторые видят здесь расшатывание традиционных социальных устоев.

В зависимости от ценностей, которые наиболее часто выделяют женщины, можно определить господствующий в публичном про­странстве тип гендерной идентичности современной женщины²⁷ (рис. 4).

Карьера прессы

Необходимость выполнять новые роли и брать на себя тради­ционные мужские функции большинство героинь воспринимает комфортно (53%), некоторые — как необходимость (23%), и очень мало тех, кто испытывает стресс от происходящих перемен (13%). Примечательно, что почти две трети героинь видят препятствие в достижении своих целей в государстве, треть — винит общество. Женщины, добившиеся немалых успехов, уверены, что в абсолют­ном большинстве случаев своими успехами они обязаны только самим себе. Анализ контента центральной прессы говорит о том, что сегодня российское общество готово принять женщину скорее на посту руководителя, исполнителя высокого уровня, чем как создателя своего дела, инициатора глобальных перемен.

В качестве героини современные газеты чаще выбирают жен­щин с преобладающей маскулинной или андрогинной идентично­стью. Деловую прессу больше интересует женщина, занимающая верхние строчки социальной лестницы. Женщина со своими лич­ностными проблемами, мечтами и потребностями предстает на страницах массовой прессы. Общая тенденция для всех изданий — интерес к героине, которая сумела преодолеть серьезные пробле­мы на своем пути к успеху и готова рассказать свою историю.

Очевидно, что процесс «маскулинизациии» женщин набирает силу. Одним из объяснений может служить «теория пола» В.А. Геодакяна, согласно которой «отбор в зонах дискомфорта у мужского и женского пола идет в разных направлениях: благодаря широкой норме реакции женский пол может “выбраться” из этих зон за счет воспитуемости, обучаемости, конформности, т.е. в общем — адаптивности. Для мужского пола такой путь закрыт из-за узкой нормы реакции; только находчивость, сообразительность, изобре­тательность могут обеспечить ему выживание в дискомфортных условиях» (Геодакян, 1991: 65). Мужчины становятся во главе общества во времена «социальных стрессов» — революций, войн, переломных периодов развития социума, предлагая новые пути развития. Сегодня развитые страны находятся в относительном покое, что располагает к нивелированию традиционных мужских функций, которые постепенно переходят к женщинам: «Предста­вительницы слабого пола, вовлеченные в бизнес, производство и поли­тику, развивают в себе “мужские” качества — настойчивость, энергию, силу воли. А мужчины, утратив свое некогда бесспорное го­сподство, вырабатывают традиционные “женские” черты — спо­собность к компромиссуумение ставить себя на место другого. <...> Современный мужчина может приспособиться и справиться с вызо­вами эпохи»²⁸. Или: «В тяжелые годы после перестройки именно женщины смогли быстро сориентироваться, начали зарабатывать и в конечном итоге спасли и свои семьи, и нашу культуру, и страну в целом»²⁹. На наш взгляд, возрастание роли женщин в социуме обусловлено не только открывающимися возможностями для са­мореализации. Перенимать черты маскулинной идентичности женщины начинают в том числе под влиянием и социальных пе­ремен последнего времени, одной из которых, как бы ни парадок­сально это прозвучало, является экономическая и социальная ста­бильность в развитых обществах.

СМИ как зеркало российской гендерной системы: основные выводы

Проведенное исследование позволяет нам сделать следующие выводы.

В современной российской прессе сформирован комплекс об­разов, отличающихся от предыдущего периода (1990-е гг.), позво­ляющий анализировать трансформации в медиарепрезентации женщин.

Современные СМИ, сталкиваясь с возрастающей ролью женщин, оказываются зачастую не способны выполнить свою основную за­дачу артикуляции общественного запроса на новую гендерную идентичность. К 2010 г. пресса все еще не была способна предоста­вить как мужчине, так и женщине единую систему гендерных цен­ностей и не может служить ориентиром для установления нового гендерного порядка. При отсутствии единой государственной по­литики каждое издание исходит из собственных представлений и опыта и устанавливает свою гендерную планку, которая может раз­ниться даже в пределах одного номера.

Прессе, не ориентированной по гендерному признаку, тем не менее свойственна модель, при которой издание транслирует ген­дерные ценности преобладающего пола в аудитории. Несмотря на то что во всех газетах доля мужской и женской аудитории пример­но равна, наиболее полно гендерные темы представлены с изданиях с преобладающей женской аудиторией. При этом наибольшее число сексизмов обнаружено в газете «Коммерсантъ», ориентированной на мужскую аудиторию.

Газетам, где превалирует женская аудитория, свойственны образы женщины с андрогинной и феминной идентичностью. Для газет с преобладающей мужской аудиторий свойственны образы жен­щины с преобладающей маскулинной идентичностью.

Массовая общественно-политическая пресса уделяет гораздо больше внимания гендерным темам, чем качественные деловые издания. Если деловым изданиям свойственно касаться гендерных тем во время значимых событий, то в массовой прессе этот инте­рес поддерживается постоянно. Также анализ показал, что среди читателей-женщин (на примере «Комсомольской правды») высок запрос на обсуждение подобных тем.

Во всех изданиях преобладающее большинство тем с гендерной повесткой инициируется журналистами. Между тем есть основа­ния сомневаться в навыках журналистов объективного освещения гендерных тем.

Очевидно, что процесс трансформаций образов женщины су­ществует. Это признают все участники рассмотренных газетных публикаций — авторы, герои и эксперты, более того, они оценива­ют позитивно произошедшие перемены.

Примечания 

¹ См.: Бурдье П. Мужское доминирование (1998). Режим доступа: http://bourdieu.name/content/muzhskoe-gospodstvo

² См.: Григорьева Е. Политика важнее секса // Известия. 2010. 25 июня.

³ Презентация с выводами исследования доступна по адресу: http://www.pwc.ru/ru/diversity/career-opportunities-women-in-business.jhtml

⁴ Тема дня — равноправие // Коммерсантъ. 2006. 13 нояб.

⁵ См.: Замирский В. Никита Белых, лидер СПС: «Женщин во власти должно быть больше» // Комсомольская правда. 2007. 5 сент.

⁶ См.: Палилова И. Женский день: Мужская власть // Ведомости. 2006. 7 марта.

⁷ http://www.nkj.ru/news/20180

⁸ Текст доклада доступен на английском языке. http://www.eiu.com/public/topical_report.aspx?campaignid=weoindex2012

⁹ См.: Сурженко В. Ключ к успеху — поддержка мужа // Ведомости. 2008. 22 мая.

¹⁰ Галицкий С. «Это купи-продай звучит оскорбительно» // Ведомости. 2010. 30 авг.

¹¹ Проскурина О. Полина Дерипаска: «Брачного контракта у меня нет» // Ведо­мости. 2008. 6 марта.

¹² Железная леди Подмосковья // Московский комсомолец. 2010. 26 мая.

¹³ См.: Плахов А. Антонио Бандерас: «Я бы напоил половину России» // Ком­мерсантъ. 2010. 4 мая.

¹⁴ Кристин Дэвис — «Известиям»: «Мы имеем право сами выбирать мужчин» // Известия. 2010. 4 июля.

¹⁵ См.: Асламова Д. Продажных женщин в Иране нет. Но есть жены на час // Комсомольская правда. 2007. 5 мая.

¹⁶ Дамы при власти разыгрывают страсти // Комсомольская правда. 2005. 19 окт.

¹⁷ См.: Плешакова А. Ольга Аросева: «Мне сделали пластическую операцию 85 лет назад» // Комсомольская правда. 2010. 21 дек.

¹⁸ Профессия — жена // Московский комсомолец. 2003. 8 авг.

¹⁹ См.: Плешакова А. Ольга Аросева: «Мне сделали пластическую операцию 85 лет назад» // Комсомольская правда. 2010. 21 дек.

²⁰ См.: Яшлавский А. Клуб первыхжен // Московский комсомолец. 2010. 5 авг.

²¹ Было бы уместнее использовать в данном случае английское career-oriented, исключающее негативный подтекст русского варианта — «карьеристка».

²² См.: Гарматина Ю., Кодзасова Д., Оберемко В., Писаренко Д., Оозднякова М. Наша семья — исключение // Аргументы и факты. 2009. 30 сент.

²³ См.: Танькова Я. Не охотьтесь на миллионеров, а станьте богатыми сами! // Комсомольская правда. 2009. 17 февр.

²⁴ См.: Шаблинская О. Девчонка с нашего двора. Памела Андерсон // Аргументы и факты. 2001. 5 сент.

²⁵ См.: Жеребкина И. Страсть. Женское тело и женская сексуальность в России. СПб.: Алетейя, 2001.

²⁶ Отметим, что общее количество публикаций, в которых по косвенным ре­маркам или общему тону, возможно проследить позицию героя или автора в этом вопросе, составляет около 50% от общего числа публикаций.

²⁷ Мы разделяем понятия «карьера» и «работа»: так, в первом случае речь идет о стремлении достичь максимально высокого социального положения, во втором — больше важен социальный аспект — трудоустройство и условия труда. В семейную сферу мы включаем брак и материнство, которые также разделялись во время контент-анализа.

²⁸ См.: Лаговский В. Идеальный жених // Комсомольская правда. 2008. 18 окт.

²⁹ Почему русские женщины сильнее мужчин? // Комсомольская правда. 2004. 5 июня.

Библиография

Ажгихина Н.И. «Железная леди» или баба-яга? «Женская тема» в совре­менной российской прессе // Мат-лы Первой Российской летней школы по женским и гендерным исследованиям «Валдай—96». М.: МЦГИ, 1997.

Ажгихина Н.И. Гендерные стереотипы в современных массмедиа // Женщины: свобода слова и творчества. М.: Эслан, 2001.

Ажгихина Н.И. Когда Россией будет управлять Маргарет Тэтчер? Не­сколько штрихов к коллективному портрету женщины-политика в рос­сийском информационном пространстве и о самом медийном простран­стве // Гендерные исследования. 2007. № 16.

Айвазова С.Г. Гендерное равенство в контексте прав человека. М.: Эслан, 2001.

Ааьчук А.А. Метаморфозы образа женщины в русской рекламе // Ген­дерные исследования /ХЦГИ. Харьков. 1998. № 1.

Бендас Т.В. Гендерные исследования лидерства // Вопросы психологии. 2000. № 1.

Берн Ш. Гендерная психология. СПб.: Олма-Пресс Инвест, 2004.

Брандт Г.А. Человек на обочине, или «Место» женщины в истории евро­пейской философии // Адам и Ева. Альманах гендер, истории. 2002. № 4.

Воронина О.А. Гендерная экспертиза законодательства РФ о средствах массовой информации. Проект «Гендерная экспертиза». М.: МЦГИ, 1998.

Воронина О.А. Проблема эротики и порнографии в СМИ // Женщина и визуальные знаки / под ред. А. Альчук. М.: Идея-Пресс, 2000.

Воронина О.А. Съезд всех съест, или Особенности российского женского самосознания на этапе суверенной демократии // Гендерные исследова­ния. Харьков. ХЦГИ. 2008. № 18.

Геодакян В.А. Эволюционная теория пола // Природа. 1991. № 8.

Гиллиган К. Иным голосом: психологическая теория и развитие жен­щин // Этическая мысль: Науч.-публицист, чтения. 1991 / Общ. ред. А.А. Гусейнова. М., 1992.

Голод С.И., Харчев А.Г. Профессиональная работа женщин и семья. Л.: Наука, 1971.

Жеребкина И.А. «Прочти мое желание...»: постмодернизм, психоана­лиз, феминизм. М.: Идея-Пресс, 2000.

Захарова Т.Н. Посадская А.И., Римашевская Н.М. Как мы решаем жен­ский вопрос // Коммунист. 1989. № 4.

Здравомыслова Е.А., Тёмкина А.А. Социальная конструкция гендера и гендерная система в России // Гендерное измерение социальной и поли­тической активности в переходный период. СПб.: Центр независимых социальных исследований, 1996.

Здравомыслова Е.А., Тёмкина А.А. Гендер как инструмент познания и преобразования общества / под ред. О.А. Ворониной и др. М.: МЦГИ-Солтэкс, 2006.

Здравомыслова Е.А., Тёмкнна А.А. Социология гендерных отношений и тендерный подход в социологии //Харьков. Социс. 2000. № 11.

Иригарэй Л. Пол, который не единичен // Введение в гендерные ис­следования. Харьков: ХЦГИ, 2001.

Кон И.С. Психология половых различий // Вопросы психологии. 1981. № 2.

Костикова И.В. и др. Введение в гендерные исследования: Учеб. посо­бие / под общ. ред. И.В. Костиковой. М.: Аспект Пресс, 2005.

Лауретис Т. де. Риторика насилия. Рассмотрение репрезентации и гендера. Антология гендерных исследований: Сб. переводов / сост. и коммент. Е.И. Гаповой, А.Р Усмановой. Минск: Пропилеи, 2000.

Лауретис Т. де. Американский Фрейд // Введение в гендерные иссле­дования. Харьков: ХЦГИ, 2001.

Лоббер Дж., Фаррелл С. Принципы гендерного конструирования // Хрестоматия феминистских текстов: Переводы / под ред. Е. Здравомысловой, А. Тёмкиной. СПб., 2000.

Пушкарёва Н.Л. Гендерная теория и историческое знание. М.: Алетейя, 2007.

Рубин Г. Обмен женщинами. Заметки о «политической экономии» пола //Хрестоматия феминистских текстов: Переводы / под ред. Е. Здравомысловой, А. Тёмкиной. СПб., 2000.

Свитич Л.Г. Женщина в журналистике // Материалы круглого стола «Женский вопрос накануне XXI века». М., 1998.

Силасте Г.Г. Гендерная социология как частная социологическая тео­рия. Харьков: Социс, 2000.

Скотт Д. Гендер: полезная категория исторического анализа. // Вве­дение в гендер, иссл. Харьков: ХЦГИ, 2001.

Смеюха В.В. Феномен гендерной идентификации в медийном про­странстве: дис. ... канд. филол. наук / Кубанский государственный уни­верситет. Краснодар, 2012.

Смирнова О.В. Гендерный подход и журналистское образование в Рос­сии // СМИ и гендер. М.: Эслан, 2007.

Смирнова О.В. Интеграция гендерного подхода в журналистское обра­зование: российский контекст // Медиаскоп. 2011. Вып. 4.

Смирнова О.В., Фролова Т.П. Гендерная проблематика в политических кампаниях: СМИ как индикатор гражданской культуры // Гендер и СМИ. Гжегодник 2008. М.: Ф-т журналистики МГУ, 2009.

Тёмкина А.А. Женский путь в политику: гендерная перспектива // Ген­дерное измерение социальной и политической активности в переходный период. Труды Центра независимых социальных исследований / Под ред. Г.А. Здравомысловой, А.А. Тёмкиной. СПб., 1996. № 4.

Томпсон Д., Пристли Д. Пол и сексуальность. М.: Социология, 1998.

Усманова А.Р. Женщины и искусство: политики репрезентации // Вве­дение в гендерные исследования. Учеб. пособие / под ред. И. Жеребки- ной. Ч. 1. Харьков: ХЦГИ; СПб.: Алетейя, 2001.

Фатыхов С.Г. Мировая история женщины: хронокультурологическое и фактографическое осмысление. Гкатеринбург: Банк культурной инфор­мации, 2004.

Фролова Т.П. Медиаобраз мужчины в контексте гендерных противоре­чий современной России // Гендер и СМИ. М., 2007.

Фролова Т.П., Вартанова Е.Л., Смирнова О.В. Гендерная проблематика в политических кампаниях: СМИ как индикатор гражданской культуры // Гендер и СМИ. Гжегодник. 2008. М.: Изд-во Моск. ун-та, 2009.

Эбботт С.М. Гендерные стереотипы в женских глянцевых журналах. Гендер и СМИ. Гжегодник. 2008. М.: Изд-во Моск. ун-та, 2009.

Collins R. (2011) Content Analysis of Gender Roles in Media: Where Are We Now and Where Should We Go? Sex Roles 64 (3—4).

Eagly A.H. (1987) Sex Differences in Social Behavior: A Social Role Interpretation. Tawrence ErlBaum Associates, 1987.

Поступила в редакцию 09.07.2013