Ю.А. Бунин и московский журнал «Вестник воспитания»

Раздел: История журналистики

В предлагаемой статье на основе архивных материалов, которые впервые вводятся в научный оборот, рассматривается журналистская деятельность Ю.А. Бунина (1857—1921). Исследователи творчества И.А. Бунина (1870—1953), писателя и поэта, первым из России удостоенного Нобелевской премии по литературе, неоднократно писали о той роли, которую Юлий сыграл в судьбе младшего брата, почти всецело сложившегося под его воспитательным воздействием. К сожалению, нет ни одной работы, посвященной творчеству самого Юлия, который был известным журналистом. Его публикации конца XIX — начала ХХ века не включались ни в один сбор¬ник, хотя представляют значительный интерес. Нет ни одной статьи о его работе в журнале «Вестник воспитания», который он редактировал с 1897 года до закрытия журнала в 1917 году.

В статье, посвященной редакторской и издательской деятельно­сти журналиста и просветителя XVIII века Н.И. Новикова, К.М. Накорякова приводит такой факт. «Свои произведения, публикуемые в журналах, Новиков не подписывал. Он обосновал это теоретиче­ски и этически в журнале “Утренний свет”: “Тот, кто других перед собою не уважает, должен непременно сделаться известным; но что до нас касается, мы никогда публике себя не объявляем”. Ав­тор, по мнению Новикова, обязан исполнять свой долг не во имя похвал или удовлетворения честолюбия. “Писатель, удовлетворен­ный исполнением своего долга, не станет называть своего имени читателю”, — считал он, и само слово “Автор” писал с большой буквы» (Накорякова, 2004: 98).

Теми ли принципами руководствовался журналист ХХ века Ю.А. Бунин, неизвестно, но действия его были такими же. В авто­биографических заметках он не раз писал, что многое в газетах и журналах публиковал без подписи, поэтому собрать его журна­листское наследие в полном объеме — задача не из легких. Подпи­санные им статьи печатались в журналах «Вестник воспитания», «Журналист», «Путь», в газете «Заря»; по этим текстам можно соста­вить представление о творческой манере, о жанрах, но этих текстов не так много. Между тем среди изданий, в которых он печатался, Ю. Бунин называл «Русскую мысль», «Северное сияние», «Наш жур­нал», одесскую газету «Южное обозрение» и другие. В фонде Юлия Бунина в РГАЛИ, в архиве Орловского объединенного государ­ственного литературного музея И.С. Тургенева хранятся десятки автографов черновых набросков его статей: о состоянии газетно­журнального дела в дореволюционной России, о народном обра­зовании, о культуре. Они свидетельствуют о широте его интересов, о разнообразии тематики, но, очевидно, многие из этих работ так и не увидели свет. Возможно, с этим и связано то, что журналист­ская деятельность Ю. Бунина почти не исследована.

В диссертации, посвященной журналу «Вестник воспитания»¹, З.А. Полуяктова отметила, что ею обнаружена о Ю.А. Бунине «толь­ко одна более или менее значительная статья», в книге С.Я. Елпатьевского «Воспоминания за 50 лет» (Полуяхтова, 1967: 122)². Обратившись к архивам, она установила многие факты биографии Ю.А. Бунина, дала оценку его редакторской деятельности в жур­нале, составила список статей за его подписью, опубликованных в «Вестнике», и также подчеркнула, что многое он печатал здесь без подписи, но установить его авторство в статьях, публиковав­шихся анонимно, ей не удалось.

Время от времени о Юлии Бунине появлялись публикации, в основном статьи. Историки (И.П. Белоконский, Ш.М. Левин, Е.Р. Ольховский и др.) обращались к его революционной деятель­ности, так как Юлий был видным представителем народнического движения 70-х гг. Исследователи творчества И.А. Бунина и его био­графы (А.К. Бабореко, В.А. Власов, Н. Кучеровский, Е.Г. Аркатова) писали о влиянии, которое старший брат, учитель, наставник и друг оказывал на Ивана в детстве, заменив ему не только гимна­зию, но и университет. Интересные воспоминания о Юлии оста­вили его современники: В.Н. Муромцева-Бунина («Беседы с па­мятью» и «Жизнь Бунина»), Н.Д. Телешов («Записки писателя»), Б.К. Зайцев (очерк «Юлий Бунин»). Все авторы в той или иной мере касаются его творчества, но пока нет ни одной работы, посвящен­ной специально журналистской деятельности.

Старший сын Людмилы Александровны и Алексея Николаевича Буниных Юлий большую часть своей жизни посвятил журнали­стике, хотя близкие считали, что у него совсем другое призвание. В 1877 году, окончив с золотой медалью 1-ю Воронежскую гимна­зию (родители специально на несколько лет уезжали в город, чтобы дать детям образование), он поступил на физико-математический факультет Московского университета. Ему прочили научную ка­рьеру, но еще в гимназии он увлекся революционными идеями, вошел в круг народовольцев, позже стал активным деятелем груп­пы «Черный передел», за что уже в студенческие годы подвергался гонениям властей. Ссылки, аресты, тюрьма, исключение из уни­верситета с правом восстановиться лишь через год — все это не способствовало успехам на научном поприще. Получив диплом кандидата математических наук, он решил продолжить образова­ние на юридическом факультете, который пришлось заканчивать в Харькове. В годы учебы проявился интерес к статистике, и вскоре он начал работать статистиком там же, в Харькове. Через год пере­ехал в Полтаву, где несколько лет заведовал земским статистиче­ским бюро и был инициатором многих культурных акций, таких, как организация народных чтений, открытие библиотеки, Обще­ства содействия физическому развитию детей и других. В эти же годы начал печататься в местных газетах.

В.Н. Муромцева—Бунина писала в своих заметках о Юлии, что «он обладал необыкновенно правильным литературным чутьем. Сам никогда ничего не писавший из художественных вещей, он превосходно разбирался во всех вопросах, касавшихся сферы этого творчества»³.

Свой литературный дар Юлий реализовал в журналистике. Он входил в состав редколлегии газеты «Полтавские губернские ведомости»⁴, «совместно с некоторыми товарищами писал разные статьи, в том числе часто передовицы»⁵. В Полтаве Ю.А. вместе с С.Н. Комецким и Н.Т. Кулябко-Корецким основал при сельскохо­зяйственном обществе газету «Хуторянин»⁶, которая имела боль­шой успех. Читатели писали письма, благодарили, получали советы специалистов по интересующим их вопросам. О нем как о журна­листе тепло отзывались все, кто его знал: В.Н. Муромцева-Бунина, Н.Д. Телешов, И.А. Белоусов, Н.Ф. Михайлов и другие.

Первое публицистическое произведение «Несколько слов о про­шлом русского социализма и о задачах интеллигенции», вышед­шее отдельной брошюрой в харьковской подпольной типографии, он подписал псевдонимом «Алексеев», Позже подтвердил свое ав­торство двух документов, нелегально распространявшихся: «Про­екта организации народной партии» и «Программы действий круж­ка рабочих-народников»⁷. Он немало сил отдал народничеству. Многие идеи народников нашли отражение в его статьях москов­ского периода, в том числе опубликованных в «Вестнике».

Ю.А. Бунин был прирожденным газетчиком, организатором га­зетно-журнального дела: печатался во многих провинциальных и столичных изданиях, но большая часть его жизни связана с мо­сковским журналом «Вестник воспитания» (1890—1918).

«Вестник воспитания», научно-популярный журнал для роди­телей и воспитателей, задумал и основал Егор Арсеньевич Покров­ский (1834—1895). Детский врач московской Софийской (ныне Филатовской) больницы, известный общественный деятель и благо­творитель был убежден в необходимости такого издания, несмотря на то, что в те годы недостатка в прессе, посвященной воспитанию, не было.

Первая книжка «Вестника» вышла в январе 1890 года. Обраща­ясь к читателям и знакомя их со своей концепцией, Покровский писал, что, наблюдая за современной прессой, он пришел к выво­ду, что специальных педагогических и специальных медицинских изданий много, но впервые предлагается журнал, который будет строиться на взаимодействии педагогов и медиков. При этом, под­черкивал он, среди авторов, конечно, будут и специалисты по пси­хологии, этике, эстетике, художественной литературе.

Новый журнал сразу взял высокую планку. Основной задачей редакция считала распространение среди российского общества передовых методов и приемов воспитания в семье и школе, в том числе и зарубежного опыта, причем непременно с учетом условий жизни и традиций русского народа.

С 1890 по 1901 год «Вестник воспитания» выходил восемь раз (кроме мая, июня, июля, августа) объемом в 11—15 печатных ли­стов, с 1901 года объем достигал 20 п.л. Было несколько разделов. В первом печатались оригинальные и переводные статьи, второй был посвящен критике и библиографии, в третьем размещали ре­фераты и мелкие сообщения, четвертый и пятый соответственно отводились хронике и журнальному обозрению педагогической литературы. Нумерация страниц в каждом разделе была своя. В каж­дом последнем номере года располагался систематический указа­тель статей за весь год, который состоял из двух частей: «Указателя по авторам» и «Указателя по предметам», что удобно для читателей и облегчает работу исследователей.

Стремясь сделать журнал «общепедагогическим изданием про­грессивного направления», редакция привлекала к сотрудничеству известных историков, философов, медиков, лингвистов, перевод­чиков, журналистов. Среди них В.М. Бехтерев, И.И. Мечников, А.Ф. Фортунатов, М.О. Гершензон, С.П. Мельгунов и многие другие. Одно время отделом литературной критики заведовал Н.К. Ми­хайловский.

Журнал очень скоро приобрел репутацию серьезного издания, в котором широко освещались актуальные вопросы педагогики и воспитания. В 1895 году умер Покровский. В первое время не­сколько номеров вышло под патронатом его жены и дочери, а затем они обратились к Николаю Федоровичу Михайлову (1849—1921), который работал в журнале Покровского с самого первого номера, с просьбой взять на себя хлопоты по изданию «Вестника». Состоя­тельный человек из семьи фабрикантов-текстильщиков, он мог на свои средства содержать журнал и с 1895 года стал его издателем и редактором.

Ю.А. Бунин был известен в журналистских кругах, да и младший брат давно уже советовал ему перебраться в Москву или в Петер­бург и обсуждал в письмах имеющиеся возможности. «Неужели ты себя навек обрек в могилу, в Полтаву»⁸, — писал ему Иван, вся­чески поддерживая и укрепляя веру в необходимость перемены места жительства. Вскоре он был рад сообщить своему другу, поэту И.А. Белоусову, что Юлий переезжает в середине августа в Москву на службу, редактировать «Вестник воспитания»⁹.

По свидетельству В.Н. Муромцевой-Буниной, Юлия пригла­шали в Петербург на хорошую должность в министерство финан­сов, но по своим убеждениям он не хотел быть причастным к госу­дарственной службе¹⁰. Частный журнал его устраивал больше. К тому же «издатель Николай Федорович Михайлов предложил ему квартиру при редакции, полное содержание и какое-то ежемесячное вознаграждение. Юлию Алексеевичу, человеку, не приспособлен­ному к жизни, подобные условия подошли, он был освобожден от всяких хозяйственных забот».

В августе 1897 года Юлий Алексеевич поселился в Москве во флигеле особняка Михайлова, находящегося там же, где и редак­ция, в Староконюшенном переулке, 32, и полностью отдался жур­нальной и редакционной работе. Подводя итог полтавскому перио­ду, записал в «Воспоминаниях»: «Если взять в целом прожитые мною в Полтаве восемь лет с их напряженной трудовой жизнью как в сфере моих профессиональных занятий, так и в области раз­личного рода общественных начинаний, то я должен признать это время за один из наиболее интересных и плодотворных периодов моей жизни»¹¹. Высоко оценив свою деятельность до переезда, он твердо уверен, что все прежнее было лишь подготовительным пе­риодом к систематической литературной и общественной (курсив мой. — Т.Г.) деятельности, которая по-настоящему началась именно в Москве¹².

Все общественные должности, которые Юлий занимал в эти годы, перечислить трудно. Их было немало: он председательствовал в литературно-художественном кружке «Среда», был редактором и председателем правления московского Книгоиздательства писате­лей, с 1907 года возглавлял Общество деятелей периодической пе­чати и литературы, а в 1914 году был избран почетным членом этой организации. Долгое время работал вместе с А.А. Мануйловым в Об­ществе помощи литераторам и журналистам, стоял у истоков жур­налов «Журналист», «Путь»¹³ и т.д.

Хорошо знавший Ю.А. Бунина в этот период писатель Б.К. Зай­цев в очерке, посвященном ему, дал творческий портрет журнали­ста и активного общественного деятеля: «Юлий Алексеевич всегда сидел в своей квартире-редакции — на стене Св. Цецилия, — чи­тает рукописи, пьет чай и курит. Из окна видна зелень Михайлов­ского сада, в комнатках очень тихо, если зайти часов в двенадцать, то весьма вероятно, что там и Иван Бунин, и что они собираются в “Прагу” завтракать». Юлий «жил спокойной и культурной жизнью, с очень общественным оттенком: состоял членом бесчисленных обществ, комиссий и правлений, заседал, “заслушивал”, докладывал, выступал на съездах и т.п. Но пошлостей на юбилеях не говорил. Нежно любил брата Ивана — некогда был его учителем и настав­ником, и теперь жили они хоть и отдельно, но виделись постоянно, вместе ездили в Кружок, на Середу, в “Прагу”. На Середе Юлий Алексеевич был одним из самых уважаемых и любимых сочленов, хотя и не обладал громким именем. Его спокойный и благородный, джентльменский тон ценили все. Что-то основательное, добротное, как хорошая материя в дорогом костюме, было в нем, и с этим нельзя было не считаться». Все, кто был с ним знаком, относились к нему с уважением, любили его, ибо «Юлий был мера, образец и традиция. В сущности, по нему одному, по его речи, суждениям, заседаниям, заграничным поездкам, можно было почувствовать всю ту жизнь, все то время»¹⁴.

Несмотря на разностороннюю общественную деятельность, ко­торая также имела большую связь с литературой и журналистикой, основным для Ю.А. Бунина в эти годы, конечно, был «Вестник воспитания». Авторы некоторых статей о Ю.А. Бунине пишут, что он был заведующим редакцией, секретарем редакции, соредакто­ром. На самом деле он был фактическим редактором журнала, а Н.Ф. Михайлов — издателем и номинальным редактором. Между ними по этому поводу было полное взаимопонимание и никогда не возникало никаких разногласий. Осуществляя вместе с издате­лем общую редакционную политику с учетом особенностей и на­правленности журнала, Юлий Алексеевич внес в «Вестник воспи­тания» много нового. Спектр журналистских профессий довольно широк. Специалисты выделяют три вида творческой деятельности в журналистике: редакторскую, организаторскую, авторскую. В «Вест­нике» Юлий был причастен ко всем трем: он вместе с Михайловым руководил работой редакционной коллегии, занимался тематиче­скими планами, отчетностью, обеспечивал своевременную сдачу в печать и следил за сроками выпуска, выполнял функции литера­турного редактора, вел работу по налаживанию и поддержанию контактов с авторами, занимался вопросами рекламы, писал соб­ственные статьи. Как сказано в «Автобиографии», «в “Вестнике воспитания” писал много статей и заметок — большей частью анонимно»¹⁵. Человек он был скромный, о своей журнальной работе говорил мало, и поэтому у современников сложилось впечатление, что «сам он даже в собственном журнале никогда ничего не пи­сал».¹⁶ В «Вестнике» редакционные статьи тоже часто печатались без подписи, подтвердить авторство могли бы финансовые доку­менты, например гонорарные ведомости, оригиналы статей, с ко­торых делался набор, но поработать с архивными материалами «Вестника» пока не удалось.

За собственной подписью, Ю. Бунин, Юлий Бунин или Ю.Б. (так он тоже подписывал некоторые редакционные заметки) в «Вест­нике» опубликовано десять статей. Одна из них посвящена юби­лею земского статистика Ивана Павловича Боголепова и приуроче­на к 25-летию его службы в Московском земстве. Речь в ней идет о заслугах Боголепова в разработке вопросов народного образова­ния. «Не говоря о его (Боголепова. — Т.Г.) текущих обозрениях школьного дела, печатаемых в Статистическом ежегоднике, — от­мечает Ю.А. Бунин, — в многочисленных трудах Ивана Павловича следует особенно отметить то, что ему первому принадлежала честь разъяснения одного из наиболее существенных пунктов в вопросе о введении у нас, в России, всеобщего обучения». Обращая внимание на то, что Боголепов в первые годы своего служения в Московском земстве сам был народным учителем и на практике ознакомился с делом, которому служил впоследствии своими статистическими исследованиями, автор пишет: «Еще в 1886 г. он (Боголепов. — Т.Г.) с цифрами доказал, что введение всеобщего обучения не мо­жет обойтись так дорого, как до этого времени об этом думали». Именно статистик отметил, что «при определении числа потреб­ных школ надо принимать во внимание продолжительность школьного курса, вследствие чего процент населения школьного возраста оказывается гораздо ниже того, который объективно при­нимался в расчет. Как это ни просто кажется теперь, но тогда это было можно сказать открытием»¹⁷.

В работе «Грамотность населения по данным всеобщей перепи­си 1897 года» автор подчеркивает, что «первая всеобщая перепись населения Российской империи 1897 года также включила в число своих задач выяснение вопроса о грамотности населения, подразуме­вая под грамотностью умение читать и писать»¹⁸. На основе дан­ных переписи Ю.А. Бунин рассматривает 11 губерний и областей и, сравнивая полученные результаты с состоянием грамотности в Италии, Германии, Венгрии, приходит к выводу, что «из всех стран Европы на один уровень с нашими губерниями и областями могут быть поставлены лишь государства Балканского полуострова и Португалия». Но при этом считает, что «как ни печальна картина грамотности русского населения в настоящее время, она все-таки представляется более светлой, по сравнению с тем, чем она была лет 15—20 тому назад». Обращая внимание на количественное от­ставание России от цивилизованных стран Европы, он пишет о том, что недостаточен объем и характер тех знаний, которые получает население России, и призывает «всех истинных друзей просвеще­ния» обеспечить народу возможность реализовать свое право на получение качественного образования»¹⁹.

С интересом даже сегодня читаются статьи «О расходах земств на народное образование»²⁰, «Из текущей жизни просветительских и учительских организаций»²¹, «Размышления по поводу 2-го из­дания сборника статей о русской интеллигенции «Вехи»²². Юлий всегда находит способ говорить о роли педагога, наставника моло­дежи. В статье, посвященной памяти Сергея Андреевича Муромце­ва, он пишет о нем прежде всего как о блестящем ученом, который во время работы на юридическом факультете Московского уни­верситета своими лекциями увлекал студентов, питал юные души «живой водой» знаний, чем «завоевал огромную популярность среди студентов и обратил на себя внимание профессорской кол­легии». А спустя много лет, — продолжает автор, — «он (Муром­цев. — Т.Г.) с поразительным блеском развернул свои способности перед миром как председатель первого русского парламента и при­том в бурный период революции», когда нужны были поистине гигантские силы, чтобы с таким искусством руководить ходом пар­ламентской жизни»²³.

Ю.А. Бунин много сделал для журнала как организатор. Вместе с Михайловым они выработали новую концепцию журнала. Обра­тимся к тексту отчета²⁴ (дата на документе не указана), составлен­ному Ю.А. Буниным о деятельности журнала в новый период, то есть после ухода из жизни основателя. В отчете Бунин прежде все­го отмечает вклад Покровского в становление журнала, положи­тельно оценивает его опыт: «прекрасно сформированный состав сотрудников», «распространение среди русского общества разу­мных сведений о возможно правильном установлении вопросов воспитания в семье и школе», заботу о здоровом и правильном фи­зическом развитии подрастающих поколений и совместную работу в этом направлении врачей и педагогов». «В “Вестнике” того вре­мени, — отмечает он, — было много статей, посвященных сред­ней, начальной школе и внешкольному образованию»²⁵. Перейдя к анализу журнала за последующий период (с 1897 г. и по «настоя­щее время»), он пишет: «При новой редакции главное внимание было обращено на выяснение различных теорий воспитания и об­разования, на новые течения в педагогике (экспериментальная пе­дагогика, свободное воспитание, принципы общественности и трудовое начало в учебно-воспитательном деле и проч.). Важное значение журнал придавал научным данным индивидуальной и коллективной психологии и в особенности влиянию социальной среды». Ю.А. Бунин констатирует, что, «следя за различными ви­дами образования и за школами всех стран и разрядов, “Вестник воспитания” был сторонником принципов свободы, равноправия и демократизма, широкого просвещения народных масс, самостоя­тельности и объединенности педагогического персонала, стремил­ся к тому, чтобы воспитание и образование строилось на разумных педагогических началах, а не в угоду тем или иным политическим, националистическим или клерикальным тенденциям»²⁶.

Характеризуя отдел критики и библиографии, он подчеркивает, что «журнал следил не только за педагогическими сочинениями, учебниками и детской литературой, но и за вновь выходящими книгами по различным отраслям знания, искусства и литературы»²⁷. В раздел хроники тоже были внесены изменения: «редакция включала в обозрения международные материалы»²⁸.

Ю.А. Бунин был сторонником того, чтобы чаще рассказывать о состоянии воспитания и образования в других странах, и к этому хотел привлечь иностранных корреспондентов. В копии письма, отправленного за его подписью редактору немецкого журнала «Дер Бильдунгсферайн» (“Der Bildungsverei^), он благодарит его за любезную готовность сотрудничать с «Вестником» и пишет: «Я уже имел случай познакомиться с Вашими трудами и в свою очередь ознакомить с ними читателей “Вестника”. Ваши труды живо их заинтересовали. Теперь, получивши Ваше согласие на со­трудничество, я не могу не высказать Вам своей признательности. Присланную Вами программу первой статьи я нашел крайне инте­ресной и вполне соответствующей нашему направлению»²⁹.

Бунин ведет обширную переписку с авторами журнала, изучает их предложения. В орловском архиве сохранилась часть переписки с некоторыми из его многочисленных корреспондентов: с Н.А. Ратомским, П.А. Нечаевым, З.Д. Прозоровой, И. Радецким и др. Так, И.А. Порошин (Белозерский) из Новгородской губернии в письме от 12/25 июня 1900 года пишет: «Многоуважаемый Юрий (Юрий — так иногда называли Ю.А. близкие. — Т.Г.) Алексеевич! Я был приятно изумлен, узнавши, что секретарем редакции «Вестник воспитания» оказался человек, с которым я имел удовольствие встретиться несколько лет тому назад в Петербурге, когда Вы при­езжали туда из Полтавы. <...> Мне было очень приятно узнать, что статья моя об Аф. Щапове оказалась подходящей для Вашего жур­нала, который занимает такое место в ряду наших педагогических изданий. Если в моей статье придется сделать какие-либо измене­ния или сокращения, то предоставляю это всецело благоусмотре­нию уважаемой редакции, в полной уверенности, что статья ни­сколько не пострадает от этих изменений»³⁰.

З.Н. Прозорова (Казань) сообщает в письме от 2 марта 1898 года, что посылает статью-перевод из немецкого педагогического жур­нала, и прочитанную «в неформально существующем в Казани семейно-педагогическом кружке»³¹.

Во многих письмах содержатся просьбы о помощи конкретным людям, предложения, которые надо было изучить, оценить, дать ответ автору. Так, предлагая свои темы из школьной жизни для пу­бликации и вкратце характеризуя их, Н.А. Ратомский из Ростова-на-Дону пишет: «Вероятно, все это пригодится для Вашего журна­ла. Покорно и убедительно прошу меня печатать, ибо безвременье моего прозябания под гнетом безделья прошло, и я вновь дельный трудящийся педагог». А некто, живущий у Никитских ворот, в доме кн. Шаховской, в кв. 7, облекает свою просьбу в изысканную форму: “Простите, что беспокою Вас, но Вы сами сказали, что к празднику похлопочете насчет временной поддержки Дон-Кихоту вымирающего народничества”»³².

Сохранились и некоторые ответные письма. Переписка, которую он вел в течение многих лет, свидетельствует об огромном желании ничего не упустить, освещать все самое современное в системе об­разования. Обращаясь к историку и переводчику М.О. Гершензону с просьбой сделать для «Вестника» перевод статьи из немецкого журнала об образовании в Германии, редактор интересуется также: «у кого можно достать в Берлине или в каком-нибудь другом городе Германии материалы по следующим вопросам: 1) о студенческих общежитиях, 2) о студенческих кружках, 3) о постановке в тамошних университетах практических занятий по общественным наукам»³³.

Юлий был сторонником того, чтобы в журнале печатались ху­дожественные произведения: большей частью это были переводы с немецкого и английского. Несомненной удачей оказалась публи­кация капитального труда академика Д.Н. Овсянико-Куликовского «Итоги русской литературы Х1Х века», который публиковался в те­чение 1903 года и стал основой его книги «История русской интел­лигенции».

В цитируемом ранее тексте, содержащем сведения о журнале, помещен не полный, но внушительный список сотрудников (52 фа­милии), который был сформирован им вместе с Михайловым. Среди авторов академики: В.И. Вернадский, И.И. Янжул, А.Е. Грузин­ский, профессора: М.М. Ковалевский, Е.И. Лозинский, Ф.Ф. Эрисман, А.Ф. Фортунатов, П.Е. Сакулин, кн. Д.И. Шаховской и другие, не менее талантливые и именитые. Так, в 1910 году обзор детской и народной литературы вел Н.Н. Златовратский, детский писатель и педагог. В годы первой мировой войны, — пишет Юлий, — журнал подчеркивал, что, «кроме главнейшей задачи — обороны отечества, усилия общества должны быть активно и планомерно направлены на культурные задачи. Для охраны материального и духовного со­стояния страны необходимо предохранять общество, и, в особен­ности подрастающее поколение, от вызываемых войной чувств на­циональной исключительности, шовинизма и вражды и надо поддерживать возвышенные и благородные чувства, обеспечиваю­щие в будущем прогрессии солидарность народов»³⁴.

Настоящим триумфом для журнала стал юбилейный, 1915 год. Журнал, четверть века верой и правдой служивший делу воспита­ния и образования, чествовали торжественно, приветствия при­слали организации и частные лица. В специальном выпуске жур­нала, посвященном этому событию, опубликованы юбилейные материалы. Поздравительные адреса были получены от Импера­торской Академии Наук, от членов Государственной Думы, от Мо­сковского городского университета им. Шанявского, от Московского общества народных университетов, от Общества любителей рос­сийской словесности, от литературно-драматического и музыкаль­ного Общества им. А.Н. Островского, от Московского литератур­но-художественного кружка «Среда», редакции журнала «Молодая жизнь», газеты «Сибирская жизнь». Пришли письма и телеграммы от частных лиц, от авторов и многочисленных читателей.

В адресе Общества периодической печати и литературы, под­писанном В. Фриче, Л. Козловским, В. Анзимировым (всего 55 че­ловек), были отмечены заслуги Ю.А. Бунина как редактора, а затем сказано: «Ни сложная работа по редактированию журнала, ни мно­гообразная общественная жизнь не мешали Вам принимать в его делах самое горячее участие. Старше многих из нас годами Вы всегда вносили в его жизнь энергию, овеянную нестареющей молодостью.<...> Вы всегда всем существом своим сознавали вели­кую роль печати, и этим вполне объясняется неизменный интерес, который Вы питали к идее объединения деятелей печатного слова. Прекрасно понимая всю важность защиты профессиональных нужд корпорации, Вы вместе с тем неослабно стремились поднять ее значение, как одного из серьезных факторов общественности в глазах общественных кругов»³⁵.

В декабре 1917 года вышел последний номер «Вестника», после революции его закрыли, как почти все дореволюционные издания. Это было последнее место работы Юлия Алексеевича Бунина. Он был выбит из привычной колеи. Пошатнулось здоровье, он остался без всяких средств. Брат звал его с собой на юг, откуда, как извест­но, путь Веры Николаевны и Ивана Алексеевича Буниных лежал через Константинополь в эмиграцию, но Юлий отказался. В по­следние годы страшно бедствовал. По воспоминаниям близко знав­ших его, скитался: некоторое время жил в доме отдыха для писателей и ученых в Неопалимовском переулке (Б. Зайцев), провел много времени в лечебнице д-ра Воскресенского (С.И. Преображен­ский). Сам он также оставил свидетельство своих несчастий, рас­сказав о них в письме от 23 февраля 1921 года наркому здравоохра­нения Семашко. Текст письма впервые приводим полностью по автографу, хранящемуся в архиве:

«Глубокоуважаемый Николай Александрович!

Вследствие совершенной безысходности моего положения ре­шаюсь беспокоить Вас моею покорнейшей просьбой. Срок моего пребывания в “Здравнице № 2” определен на 4 марта, после чего я должен отправиться на свою квартиру, где жить решительно не­возможно, температура в ней ниже нуля и вообще она разорена и безусловно непригодна для жилья. Дров вовсе нет и приобрести их я не могу.

Человек я одинокий, беспомощный и старый — мне 63 года. Нет никого, кто мог бы теперь облегчить мое положение. Таким образом, возвращение мое на свою квартиру в середине зимы рав­носильно моей гибели. Поэтому осмеливаюсь обратиться к Вам с убедительной просьбой разрешить мне продолжить мое пребы­вание в “Здравнице” до более теплого времени, когда я смог бы принять какие-либо меры для дальнейшего своего существования. Исполнением моей просьбы Вы окажете милость искренне уважа­ющему Вас Юлию Бунину»³⁶.

Его поместили в больницу имени Семашко — «лучшее, что можно было предложить», — считал Зайцев, — но было уже позд­но. Ю.А. Бунина похоронили в Москве, в Донском монастыре. Провожали его в последний путь старые друзья, в том числе и участники «Среды», которые «явились поклониться сотоварищу, в горький час России уходящему» (Б. Зайцев).

Постоянным участникам литературного кружка «Среда» давали прозвища. «И выбирать эти прозвища дозволялось только из дей­ствительных тогдашних названий московских улиц, площадей, пере­улков. Это называлось у нас “давать адреса”, вспоминал Н.Д. Те­лешов. — Старший Бунин — Юлий, работавший всю жизнь по редакциям, был “Старо-Газетный переулок”»³⁷.

Примечания 

¹ Елпатьевский С. Я. Воспоминания за 50 лет. Л., 1929.

² Автор рассматривает 150 номеров, вышедших в1990—1907 гг.

³ Устами Буниных: Дневники Ивана Алексеевича и Веры Николаевны и другие архивные материалы / Под ред. М. Грин. В 2 т. Т. 1. М.: Посев, 2004. С. 55.

⁴ «Полтавские губернские ведомости» — ежедневная газета (Полтава, 1838—1917).

⁵ Бунин Ю.А. Из жизни провинции в 90-х годах // НИОР РГБ. Ф. 612. К. 1. Ед. хр. 1.

⁶ «Хуторянин» — еженедельная газета Полтавского сельскохозяйственного об­щества (Полтава, 1896-1916).

⁷ Ольховский Е.Р. К истории «Черного передела» (1879—1881) // Общественное движение в пореформенной России. М., 1965. С. 176.

⁸ Бунин И.А. Письма 1895—1904 годов / Под общей редакцией О.Н. Михайлова; Подготовка текстов и коммент. С.Н. Морозова, Л.Г. Голубевой, И.А. Костомаро­вой. Письма № 267, 269. М.: ИМЛИ РАН, 2003. С. 238, 239.

⁹ Там же. Письмо № 270. С. 240.

¹⁰ Муромцева В.Н. Жизнь Бунина. Беседы с памятью. М: Советский писатель. 1989. С. 152.

¹¹ Бунин Ю.А. Воспоминания: литературная и культурная деятельность // НИОР РГБ. Ф. 612. К. 1. Ед.хр. 1.

¹² Там же.

¹³ Ю.А. Бунин был также членом правления Толстовского общества, Общества грамотности, входил в состав Всероссийского профессионального Союза писате­лей, был членом Петербургского литературного фонда и входил в состав еще ряда других общественных организаций.

¹⁴ Зайцев Б.К. Юлий Бунин / Собр. соч.: В 11 т. Т. 6. М.: Русская книга, 1999— 2001. С. 50—51.

¹⁵ Автобиография Ю.А. Бунина // РГАЛИ. Ф. 1292. Оп. 2. Ед. хр. 1.

¹⁶ Скиталец (С.Г. Петров). Писатели старой Москвы. Литературная «Среда» // Скиталец. Повести и рассказы. Воспоминания. М.: Московский рабочий, 1960. С. 122.

¹⁷ Бунин Ю.А. По поводу двадцатипятилетнего юбилея Ивана Павловича Бого­лепова // Вестник воспитания. 1898. № 1. 4-й отд. С. 161—165.

¹⁸ Бунин Ю. Грамотность населения по данным всеобщей переписи 1897 года // Вестник воспитания. 1901. № 9. 1-й отд. С. 115—138.

¹⁹ Там же. С. 138.

²⁰ Бунин Ю. О расходах земств на народное образование // Вестник воспитания. 1902. № 4. 4-й отд. С. 136—151.

²¹ Ю.Б. Из текущей жизни просветительских и учительских организаций // Вестник воспитания. 1907. № 5. 3-й отд. С. 74—111.

²² Бунин Ю. Вехи. Сборник статей о русской интеллигенции. 2-е изд. М, 1909; Вестник воспитания. 1909. № 7. С. 1—26.

²³ Бунин Ю. Сергей Андреевич Муромцев // Вестник воспитания. 1910. № 7. 1-й отд. С. 1—8.

²⁴ Бунин Ю.А.. Сведения для характеристики «Вестника воспитания» (машино­писная копия с правками автора) // РГАЛИ. Ф. 1292. Оп. 2. Ед.хр. 6.

²⁵ Там же.

²⁶ Там же.

²⁷ Там же.

²⁸ Там же.

²⁹ Письмо в редакцию «Дер Бильдунгсферайн» за подписью Ю. Бунина // ОГЛМТ. Ф. 17. Ед. хр. 3388. Оф. Далее письма, специально не оговоренные, цитируются по материалам этого архива // ОГЛМТ. Ф. 17. Ед. хр. 3563. Оф.

³⁰ Афанасий Прокофьевич Щапов (1831-1876) — сибирский историк, публи­цист, писатель, философ.

³¹ ОГЛМТ. Ф. 17. Ед. хр. 761.

³² Там же. Ед хр. 9303. Оф.

³³ НИОР РГБ. Ф. 746. К. 29. Ед. хр. 27

³⁴ Бунин Ю.А. Сведения для характеристики «Вестника воспитания» // НИОР РГБ. Ф. 1292. Оп. 2. Ед. хр. 6.

³⁵ «25-летний юбилей «Вестника воспитания» (отдельный оттиск). М., 1915.

³⁶ ОГЛМТ. Ф. 17. Ед. хр. 3385. Оф.

³⁷ Телешов Н.Д. «Среда». Литературный кружок. Избранные произведения: В 3 т. Т. 3. М., 1966. С. 54.

Библиография

Накорякова К.М. Очерки по истории редактирования в России XVI— XIX вв. Опыт и проблемы. М.: Издательство «ВК», 2004.

Полуяктова З.А. Журнал «Вестник воспитания» и его общественно-педагогическое направление...: дис. ... канд. пед. наук. Л., 1967.

Поступила в редакцию 13.09.2011