Термины — хранилище концепций

Скачать статью
Лазутина Г.В.

кандидат филологических наук, доцент кафедры периодической печати факультета журналистики МГУ имени М.В. Ломоносова, г. Москва, Россия

e-mail: galvik34@mail.ru

Раздел: Теория журналистики и СМИ

Статья предлагает вниманию читателей терминологический ряд, раскрывающий концепцию профессиональной деятельности журналиста, разработанную на основе системного подхода к ее изучению. Автор характеризует блоки терминов, определивших учебную программу курса «Основы профессиональной деятельности журналиста» для факультетов журналистики российских вузов по направлению «бакалавриат».

Ключевые слова: социальная деятельность, информация, социальная информация, общественное сознание, массовое сознание, массовая информация, массовая коммуникация, средства массовой информации, профессиональная деятельность журналиста

Старые проблемы и новые задачи

Известно, что явления и объекты нашего мира многоаспектны и многогранны, обладают как различиями, так и сходством. Эту многоаспектность, многогранность, это единство в многообразии наше сознание отражает через многозначность понятий, которы­ми обозначаются совокупности объектов, объединяемых по тому или иному признаку. Иногда сходные признаки обнаруживаются у объектов разного типа, и это увеличивает число значений поня­тия, усложняет структуру его толкований. Понятие может иметь до десятка и больше значений, восходящих к разным сторонам объек­та, а то и к разным объектам. Так что неудивительно, что и в мире нашей профессии мы сталкиваемся с многозначностью понятий­ных рядов, о которой говорит в статье, публикуемой в этом номере журнала, Е.Л. Вартанова.

Но в подобных понятийных рядах есть одна существенная осо­бенность. Как правило, они объединяют понятия, имеющие особый статус — статус термина. Он обусловлен закреплением понятия за определенной профессиональной сферой и задается необходи­мостью облегчить взаимопонимание специалистов этой сферы. Отсюда вольное или невольное стремление профессионалов свя­зать термин с одним из значений понятия — вроде бы по принци­пу его наибольшей адекватности реальному объекту. Однако это стремление движимо иллюзорными представлениями о познава­тельных возможностях человека и ресурсах его влияния на функционирование языка. На самом деле язык поддается нашему воз­действию лишь настолько, насколько нам удается постичь управляющие им законы. А познание, как известно, — процесс, хотя и ориентированный на поиск абсолютной истины, но не пред­полагающий ее окончательного и бесповоротного постижения.

Это сказывается и на формировании терминологических рядов. Как бы ни хотелось нам, давая определения терминам, достичь их однозначности, — они сохраняют многозначность. Только в дан­ном случае природа ее не сводится к отражению разных сторон профессионально значимых объектов. В терминах фиксируется и специфика работы с этими объектами в той или иной сфере дея­тельности.

В науке многозначность терминов связана, прежде всего, с мно­гообразием научных подходов, ориентированных на изучение тех или иных реалий. Термины обозначают не только разные характе­ристики этих реалий. Они кодируют и научные концепции, рож­дающиеся в результате их изучения. В сущности совокупность тер­минов той или иной научной дисциплины — кладовая выработанных ею концепций. Так что многозначность терминов, так же как и многозначность понятий, все-таки создает проблемы для коммуникативных процессов, в том числе и в профессиональ­ной среде.

Решать такие проблемы человечество давно приспособилось с помощью словарей и глоссариев, важность создания которых не раз подчеркивал Я.Н. Засурский. В обиход человечества глосса­рии, представляющие собой списки пояснений к употребленным в тексте терминам, вошли раньше словарей. Но сегодня у словарей более широкий ареал использования: их содержимое — своего рода мост для общения между людьми разных социальных групп, разных профессий, разных стран. Глоссарий же призван обеспечи­вать взаимодействие людей внутри определенной профессиональ­ной группы, использующей разные теоретические концепции. Это мост между их создателями, в том числе проживающими в разных странах и говорящими на разных языках.

Прав Я.Н. Засурский — создание словарей и глоссариев должно быть постоянной заботой любого научного сообщества, в том числе и нашего. Но сегодняшняя ситуация в системе университетского образования России ставит рядом с этой задачей еще одну, не ме­нее важную: провести анализ нашего терминологического хозяй­ства. Дело в том, что Государственные образовательные стандарты третьего поколения предполагают существенное обновление тео­ретической базы обучения. А сделать это можно только на основе коллективной рефлексии, на основе глубокого погружения кол­лективной мысли в накопленный наукой о журналистике концеп­туальный терминологический арсенал.

Есть тут и еще один немаловажный момент: новые образова­тельные программы предписывают компетентностный подход к обучению, т.е. его направленность на обязательное формирова­ние у будущих специалистов профессионального мышления и освоение ими профессионально необходимых умений. Для нас, исследователей и преподавателей журналистики, это означает, что прежде всего необходимо выявить тот круг терминов, при помощи которых могут быть раскрыты знания и умения, важные на совре­менном этапе развития профессии. Иначе говоря, требуется сфор­мировать терминологические ряды, которые должны определять сегодня программы преподавания профессиональных дисциплин для журналистов. И каждому из нас предстоит вложить свою лепту в решение этой ответственной и трудной задачи.

Цель данной статьи я вижу в том, чтобы вынести на обсуждение коллег терминологическую цепочку, на которой строится разрабо­танная мною программа курса «Основы профессиональной дея­тельности журналиста» для направления «бакалавриат» факульте­тов журналистики российских вузов. Этот терминологический ряд — итог изучения журналистики как профессиональной дея­тельности на основе системного подхода. Выработанные автором положения в большей или меньшей степени освещались в его ста­тьях и учебниках (Лазутина 2004, 2009, 2010, 2011).

Социальная деятельность — общество — общественное сознание

Начинает цепочку блок терминов, позволяющих раскрыть со­держание такого уникального явления действительности, как со­циальная деятельность. Этим термином мы обозначаем форму существования живой материи на стадии, когда возник человек и между ним и средой его обитания сложились субъектно-объектные отношения, опосредствованные орудиями труда (физического и умственного). Социальная деятельность представляет собой диа­лектическое единство опосредствованных информационно-управляющих и вещественно-энергетических процессов, протекающих по принципу прямой и обратной связи между ее субъектом и объек­том. Тем самым она проявляет себя как сложная саморегулирую­щаяся, саморазвивающаяся динамическая система, способная в нестабильных условиях бороться за свою целостность, устойчи­вость и прогрессивные изменения. Управляющим участком в ней выступают информационные процессы, участком управления — процессы вещественно-энергетические. Ее стержневую структуру образуют субъект, объект и средства деятельности. Но это не единственная ее структура: по мере развития социальная деятельность становится системой многоуровневой и полиструктурной. Нам этот процесс ее усложнения известен прежде всего как процесс разделе­ния труда. Возникновение журналистики как особого рода профес­сиональной деятельности есть один из моментов этого процесса.

В качестве совокупного субъекта социальной деятельности вы­ступает общество (человечество). Этот ее элемент — тоже систем­ное образование кибернетического характера, т.е. способное к са­морегуляции и саморазвитию на основе прямой и обратной связи составляющих его частей.

В качестве объекта социальной деятельности выступает природа (среда обитания общества), интегрирующая в себе множество по­тенциальных предметов для переработки в продукты информацион­ного или вещественно-энергетического характера. Они становятся для нее средствами обеспечения устойчивости и целостности — сред­ствами поддержания ее гомеостазиса.

Как и социальная деятельность в целом, ее субъект обладает сложной структурой и тоже характеризуется разными уровнями проявления (человек, большие и малые сообщества — группы, об­щество как целое). Однако процесс саморегуляции в данном слу­чае усложнен: поскольку общество входит в систему социальной деятельности, его функционирование неминуемо регулируется ее кибернетическими механизмами. В то же время в нем вырабаты­ваются и свои собственные регуляторы. В результате образуются так называемые перекрестные контуры регулирования (Клаус, 1967). Один из них берет на себя функции саморегуляции общества как элемента социальной деятельности. Управляющим участком в нем выступает сознание общества, а участком управления — обще­ственное поведение. Второй контур регулирования ориентирован на организацию согласованного взаимодействия внутренней среды общества. Для этой цели в структуре социальной деятельности как продукт ее развития возникает новый элемент — деятельность управления, замкнутая на общество. Субъект ее со временем осозна­ется как институты власти, а объектом становятся массы — сово­купности индивидов, произвольно включающихся в обществен­ную жизнь и нуждающихся в организации для согласованных практических действий. Тем самым и в этом контуре регулирова­ния определяются управляющий участок и участок управления. 

Взаимодействие института власти и масс осуществляется с помо­щью средств информационной и вещественно-энергетической природы — продуктов социальной деятельности, включающих в себя в процессе ее развития в том числе и новые разновидности деятельности. Средства оказываются тем звеном в стержневой структуре общества, где отчетливее всего проявляется перекрест­ный характер контуров его регулирования (мы убедимся в этом, когда будем рассматривать место журналистики в общественной системе).

Второй блок терминов нашей цепочки позволяет раскрыть дина­мику информационных процессов, сопровождающую превращение биологической жизнедеятельности в социальную деятельность. Ключевым здесь является термин «информация». Он содержит в себе обозначение той универсальной связи управляющего характера, которая существует между всеми живыми объектами реального мира как сигнальное сообщение о происходящих с ними изменениях. На стадии биологической жизнедеятельности носителями сигнала выступают непроизвольные подвижки вещественно-энергетиче­ской среды объекта, возникающие вследствие его изменения и до­стигающие других объектов, побуждая их к соответствующей ре­акции. А на стадии социальной деятельности появляется особый, намеренно создаваемый носитель сигнала: возникает социальная информация. Она представляет собой результат произвольной дея­тельности субъекта: информационные сигналы объективного мира улавливаются им, перерабатываются с той или иной целью на основе опережающего отражения действительности и фиксируются с помощью специально созданных знаков в каком-либо веще­ственно-энергетическом материале, превращаясь в новое образова­ние — информационный продукт. Специфическая его особенность состоит в том, что он способен воспроизводить зашифрованные в нем информационные сигналы, включая и сигналы от субъекта, всякий раз, когда возникает коммуникативная ситуация, т.е. когда появляется потенциальный потребитель данного продукта, вла­деющий шифром. Это определяющее свойство социальной ин­формации. Оно делает информационные продукты своего рода «информационными консервами», подлежащими сколь угодно длительному хранению и, что еще важнее, — многократному ис­пользованию. Именно благодаря такой их способности мы, люди XXI в., можем представить себе, как жили древние греки, как про­ходило новгородское вече, что такое Сады Семирамиды и чем приме­чательна эпоха Возрождения. Не будь у социальной информации этого свойства, не сложилось бы у субъекта социальной деятель­ности основное звено механизмов его саморегуляции — обще­ственное сознание.

В принципе носителями общественного сознания являются все люди. Однако к сумме сознаний индивидов оно не сводится. Бла­годаря тому, что информационные продукты обрели материальное (вещественно-энергетическое) тело, общественное сознание тоже получило материальное закрепление и оказалось отражено в соз­даваемых человечеством артефактах. Оно стало универсальным накопителем социальной информации, открытым для пополнения и способным направлять опережающее отражение действительно­сти, т.е. программировать дальнейшие шаги людей. Это и опреде­лило тот факт, что общественное сознание в системе общества явилось участком управления общественным поведением на всех уровнях его проявления — идет ли речь о человечестве в целом, о большой или малой группе как общественном образовании или об отдельном индивиде.

В фазе зрелости общества, когда под влиянием его растущих потребностей развитие информационного производства достигает достаточно высокого уровня дифференциации, общественное со­знание становится сложным и масштабным информационным об­разованием. В нем обозначаются несколько структур, задаваемых разными характеристиками социальной информации: ее направ­ленностью, ее формой, видами произведшей ее профессиональной деятельности. Систематизируя накопления общественного созна­ния, современные исследователи выделяют:

— такие его формы, как политика (политическая идеология), наука (в том числе философия), право (правосознание), мораль, религия, искусство (художественное сознание);

— такие его уровни, как сознание обыденно-практическое и на­учно-теоретическое;

— такие его слои, как сознание специализированное и массовое.

Изучение массового сознания для журналистики играет особую роль.

Термином «массовое сознание» мы обозначаем тот слой обще­ственного сознания, который имеет относительно общезначимый, инвариантный характер, т.е. в большей или меньшей степени пред­ставлен в сознании каждого индивида социальной информацией, одинаково доступной и одинаково важной в обыденной жизни для всех членов общества. К нему вполне подходит метафора, которую в свое время Б.А. Грушин отнес к общественному мнению: «созна­ние со сломанными внутри него перегородками» (тогда исследова­тель еще не «развел» для себя эти понятия). Такая метафора имеет под собой достаточно оснований: в структуру массового сознания «притягиваются» знания, нормы, ценности — разные виды инфор­мационных продуктов, заявившие о своей актуальности для повсе­дневного бытия самых разных лиц. Это позволяет людям достичь взаимопонимания в общении и облегчить процесс согласования действий. Можно сказать, что массовое сознание являет собой то звено механизмов саморегуляции общества, функция которого — обеспечивать интеграцию в среде субъекта социальной деятельно­сти, его целостность и дееспособность.

Существуют и другие взгляды на функции и структуру массово­го сознания. Скажем, Е.П. Прохоров видел его как единство не­скольких отчетливо выраженных информационных блоков опре­деленного назначения. В частности, он выделил такие блоки, как мировоззрение, миросозерцание, историческое сознание, обще­ственное мнение. Надо полагать, что социальная информация, представленная в массовом сознании, может быть структурирована и таким образом, если не включать в этот ряд общественное мнение. Оно, на наш взгляд, выступает в качестве особого сегмента целост­ного общественного сознания, поскольку вырабатывается им как оперативная программа отношения общества к тем или иным си­туациям действительности не только на основе критериев массового сознания, но и на основе критериев, создаваемых сознанием специали­зированным, в том числе научно-теоретическим. В результате стихий­ного и организованного соотнесения индивидуальных и групповых мнений по актуальному поводу общественное мнение всегда само­определяется даже в случаях, когда какие-либо общественные силы предпринимают усилия, чтобы его направленно формировать.

Однако сейчас речь не об общественном мнении, а о массовом сознании. Для понимания его роли принципиально важно акцен­тировать внимание на его «сломанных перегородках» и понять, каки­ми рисками они могут оборачиваться для общества и социальной деятельности.

А такие риски реальны. При «сломанных перегородках» массо­вое сознание представляет собой довольно подвижное образова­ние, и потому степень его общезначимости относительна и весьма изменчива. Это грозит сбоями его функционированию, способно вызвать дисфункциональные эффекты. Если общезначимость мас­сового сознания будет выше допустимого порога, в обществе может возникнуть стагнация, застой, поскольку новые информационные продукты, от которых зависит актуальное обновление массового сознания, будут им отторгаться (так происходит во всех тоталитар­ных государствах). А если общезначимость окажется ниже допу­стимого порога, в массовом сознании может возникнуть такой разброс знаний, норм и ценностей, что согласованная практиче­ская деятельность общества окажется недостижимой (пример — вооруженные конфликты в той или иной стране, возникающие как следствие крайней противоречивости представлений о ценностях и нормах в массовом сознании). С этой точки зрения пополнение массового сознания новыми информационными продуктами ока­зывается не просто моментом его актуализации, но и моментом, во многом определяющим порог его общезначимости. Обусловлен этот момент тем, что в данном случае общество имеет дело с осо­бой разновидностью социальной информации, к производству ко­торой подключены как все граждане общества в индивидуальном порядке, так и профессиональные корпорации, в том числе инсти­туты власти. Объединяет информационные продукты этой разно­видности термин «массовая информация».

Массовая информация — массовая коммуникация — средства массовой информации (массмедиа)

Будучи частью социальной информации, массовая информа­ция отличается от других ее частей (прежде всего от специальной информации) тем, что она изначально предназначается для всех социальных групп и потому является общезначимой и общедоступ­ной. Б.А. Грушин, разрабатывая определение массовой информа­ции, фиксировал внимание на том, что это информация, которой хотя бы на одной из стадий ее жизненного цикла оперирует или оперировала масса. Так оно и есть. Но важно отчетливо понимать: происходит это потому, что таково предназначение данной разно­видности социальной информации в системе, она создается для всех и принципиально может создаваться всеми. Общезначимость массовой информации достигается за счет того, что составляющие ее продукты касаются общих интересов, хотя могут отражать их с разных сторон и с разных точек зрения. Общедоступность обеспе­чивается тем, что эти продукты воплощаются в знаковых системах (языках), известных массам, а распространяются — с помощью принципиально доступных для масс каналов.

Каналы распространения, а точнее говоря, деятельность по рас­пространению информационных продуктов, — предмет особого разговора. Дело в том, что и массовая информация, и вся социаль­ная информация вообще могут реализовать свое предназначение исключительно благодаря этому роду деятельности, получившему в англо-американской традиции имя «media»1.

Возникнув вместе с первой фразой человека, адресованной со­племеннику, деятельность по распространению социальной инфор­мации вкупе с деятельностью по распространению вещественно­энергетических продуктов сделала возможным существование общества как субъекта социальной деятельности, поскольку обе­спечила его внутрисистемные связи, выступив в качестве средства коммуникации. Термином «коммуникация» в данном случае обо­значается важнейший фактор целостности общества — совокуп­ность процессов взаимодействия производителей и потребителей создаваемой в обществе продукции (как между собой, так и друг с другом). В этих процессах и реализуются внутрисистемные связи общества.

Подчеркнем принципиально важный момент: начальный этап развития социальной деятельности характеризуется тем, что про­изводство и распространение информационных продуктов осу­ществляются синхронно, а в роли средств производства и средств распространения используются сущностные силы человека. Ком­муникации при этом проявляются как межличностные: происходит непосредственное взаимодействие человека с человеком. Это звено взаимодействия сохраняется в обществе на все времена.

Однако для обеспечения внутрисистемных связей субъекта со­циальной деятельности такого взаимодействия оказывается недо­статочно. Развитие социальной деятельности приводит к разделе­нию деятельности производства и деятельности распространения, к усложнению структуры той и другой, к разделению материаль­ного и информационного производства, к дифференциации того и другого на множество видов. Все это с неизбежностью порождает и усложнение процессов взаимодействия. В развитом обществе оно обнаруживает себя уже в виде системы коммуникаций. Чем ха­рактеризуется эта система?

Во-первых, процессы взаимодействия протекают здесь на двух уровнях — информационном и вещественно-энергетическом, про­являясь как два типа коммуникаций. В науке первый тип принято рассматривать как социальные коммуникации, а второй — как про­изводственные2. Специфика социальных и производственных ком­муникаций обусловлена разным соотношением в них информаци­онного и вещественно-энергетического начал. В производственных коммуникациях, ориентированных на передачу материальных цен­ностей, доминирующим началом является вещественно-энергети­ческое. Социальные коммуникации ориентированы на передачу информационных продуктов, и потому здесь доминирует инфор­мационное начало, а вещественно-энергетическое выступает как инфраструктура деятельности производства и распространения.

Во-вторых, процессы взаимодействия начинают различаться по масштабу: наряду с межличностными формируются групповые и массовые коммуникации. Надо иметь в виду, что это затрагивает оба типа коммуникаций — и социальные, и производственные. Однако в дальнейшем касаться производственных коммуникаций мы не будем, так как предмет нашего непосредственного внима­ния — массовая информация — связан с коммуникациями соци­альными. По той же причине в структуре социальных особо зна­чимы для нас коммуникации массовые: в распространении массовой информации они играют решающую роль.

В соответствии с общим определением коммуникаций логично представить массовые коммуникации как совокупность процессов взаимодействия производителей и потребителей информационных продуктов, предназначаемых массам. Можно было бы и просто сказать, что массовые коммуникации есть та часть социальных коммуникаций, через которую происходит распространение мас­совой информации, однако тут возникает «но». Дело в том, что массовая информация направляется потребителю не только через каналы массовой коммуникации. Процесс создания и распростра­нения массовой информации в современном обществе осуще­ствляется на двух уровнях: спонтанно и организованно.

Спонтанный уровень возникает в силу творческой природы че­ловека, опирается на его сущностные силы и его исконную ориен­тацию на общение. Распространение информационных продуктов в этом случае идет через межличностные коммуникации, обуслов­ливая особую форму бытования массовой информации — форму непроизвольной активности. Она характеризуется тем, что непо­средственно от создателей тексты массовой информации попадают в каналы межличностного общения и циркулируют по ним, нередко меняя свой изначальный вид (пример — продукты фольклорного творчества, в частности, анекдоты).

Организованный уровень производства и распространения мас­совой информации заявляет о себе на достаточно высокой стадии развития общества. Этому уровню сопутствует форма бытования массовых информационных продуктов, которая может быть опре­делена как форма произвольной активности. Она характеризуется тем, что тексты массовой информации предлагаются членам об­щества специально созданными для организации профессиональ­ного творчества социальными институтами (театр, кинематограф, редакции журналов, газет, телевидения и радиовещания и т.п.), а распространяются — с помощью видов деятельности, способных опосредствовать их контакт с потребителями. В числе этих видов разные варианты тиражирования информационных продуктов, разные варианты их доставки и хранения. При этом масштаб взаи­модействия может меняться: используются коммуникации и мас­совые, и групповые.

Заметим, что есть и еще одна форма бытования массовой ин­формации, обозначаемая нами как пассивная: она выражается в том, что тексты массовой информации «оседают» в информацион­ных кладовых общества (библиотеки, фонотеки, фильмотеки и т.д.) и ждут там, когда будут востребованы. Роль этих «запасников» нельзя недооценивать: история не раз доказывала, что актуализа­ция «старых источников» способна существенным образом под­нять качественный уровень массового сознания и помочь разре­шению злободневных проблем.

Третья черта, характеризующая систему коммуникаций, состо­ит в том, что ее развитие одновременно определяют две тенденции. С одной стороны, все умножающиеся потребности общества дик­туют дифференциацию производства информационных продуктов, вызывающую и дифференциацию их распространения (печать, ра­дио и телевидение — следствие такой дифференциации). С другой стороны, в силу общности значительной части технических средств, используемых для производства и распространения массовой ин­формации, возникает тенденция к их интеграции. Причем по мере оснащения технической базы новым инструментарием она все усиливается, делая целесообразной концентрацию разных видов информационных продуктов, адресованных массовой аудитории, в одних и тех же каналах.

К середине ХХ века такая концентрация становится реально­стью: формируется социальный институт, который объединяет в себе производство и распространение массовой информации, пре­вращая их в единую индустрию, использующую каналы массовой коммуникации, — как теперь принято говорить, медиаиндустрию. В российской языковой традиции за этим социальным институтом закрепляется название «средства массовой информации», а в англо­американской — «массмедиа».

Определяющим элементом в системе средств массовой инфор­мации до недавнего времени считалась журналистика — професси­ональная деятельность, без которой существование СМИ было бы практически невозможно. С этого понятия мы и начнем рассмот­рение блока терминов, раскрывающих механизмы функциониро­вания средств массовой информации и проблемы, которыми от­мечен их сегодняшний день.

Журналистика — журналистский текст — массовые информационные потоки

Исследователи многократно обращали внимание на многознач­ность понятия «журналистика» (Прохоров, 2009). Но в ряду этих зна­чений редко упоминается то из них, которое нам представляется основным, исходным: журналистика есть творческая деятель­ность. создающая особый тип текста массовой информации — жур­налистское произведение. Все прочие значения производны, они действительно употребляются в профессиональном и обыденном общении, но употребляются потому, что иначе трудно передать всю многогранность этого феномена общественной жизни. А он не тождественен никакому другому. Журналистика не сводится к организации коммуникаций в обществе, хотя и выполняет в его представлении коммуникативные функции. Она не сводится к ли­тературному творчеству, хотя литературная работа и составляет ее существенный компонент. Она не есть синоним публицистики, хотя журналист и может выступить в качестве публициста, обнаро­довав свое аргументированное мнение по тому или иному поводу. Но принципиально у нее — особое назначение и особый продукт.

Рождение журналистики связано с потребностью человечества повысить надежность своей ориентации в реальном мире, посколь­ку есть целый ряд обстоятельств, образующих помехи для этого жизненно важного процесса. Серьезно мешает уверенной ориен­тации такое качество действительности, как ее изменчивость, из-за которой реальность постоянно обретает новые черты и ускользает от человека в своей определенности. Другое препятствие — разбро­санность планетарного бытия. Из-за нее человек при всем желании не может непосредственно видеть мир в тех границах и тех прояв­лениях, которые требуются для целостного представления об ареале обитания человечества и особенностях организации его жизни. Не­обходимость нейтрализовать эти помехи и вызвала к жизни жур­налистику как продуктивную деятельность. В поисках надежных средств ориентации человечество вышло на возможность создания особого типа текста — такого, который расширял бы опыт отдель­ного человека до опыта многих, в предельном случае — всех, и одно­временно воспроизводил бы динамику мира, адекватно фиксируя его изменения.

Сущность этого типа текста — а он вошел в культуру под име­нем «журналистский текст» — в том, что он несет в себе оперативное знание о действительности, предназначенное для повышения надежности социальной ориентации и, следовательно, для укре­пления устойчивости общества. Именно этим свойством объясня­ется семантическое своеобразие журналистского текста: он всегда «привязан» к реальным жизненным ситуациям, отбираются для обнародования те из них, которые наиболее значимы для обще­ства, поскольку обращены к его острым проблемам. В этой функ­циональной предназначенности проявляется его прагматическое своеобразие. Этим же обстоятельством задаются особенности его синтактики — специфика структуры и организации материала. Из этого же исходят все требования к нему, предписывающие журна­листу «гарантировать людям получение правдивой и достоверной информации посредством честного отражения объективной реальности»3.

Ко времени превращения журналистики в профессиональную деятельность, т.е. когда происходит ее институализация, она, реа­гируя на новые информационные потребности общества, обнару­живает отчетливую тенденцию к расширению первоначальных функций. Исторически первый интегрированный канал доставки массовой информации4 — печатная газета — вполне убедительно свидетельствует об этом, позволяя нам проследить, как в инфор­мационном пространстве общества постепенно происходят пере­мены, существенно влияющие на состояние общественной жизни:

• журналистский текст обретает способность сообщать по опе­ративному запросу общества не только об очевидных изменениях действительности, но и о неочевидных (назревающие проблемы);

• в поле зрения журналистов попадают все новые сферы дей­ствительности, все новые ее объекты, в том числе человек как субъект деятельности, субъект отношений;

• завоевывают все большую популярность новые каналы рас­пространения массовых информационных продуктов: радио, кино, телевидение;

• рядом с журналистскими материалами на страницах газет, в передачах радио и телевидения появляются разновидности текстов массовой информации, создаваемые другими видами деятельно­сти: сообщения властных структур, выступления общественных деятелей, литературные и музыкальные произведения, сводки по­годы, рекламные объявления.

Разнообразные информационные потребности общества начи­нают удовлетворяться комплексно. Сосредотачивая в своих редак­ционных службах произведения, создаваемые разными видами производства массовой информации (разными видами творческой деятельности), журналистика выступает и как «цех сборки», пре­вращающий это разнообразие в периодически обновляющийся интегральный продукт — массовые информационные потоки. На­правляемые по открытым, принципиально доступным для всех, технически опосредованным и по-особому структурированным каналам в рассредоточенную массовую аудиторию, в содержатель­ном плане они представляют собой развивающуюся, движущуюся информационную картину современности как части мирового про­цесса во всех его составляющих. Эта картина формируется в основ­ном за счет текстов современных, институционально созданных, однако по мере необходимости включает в себя и тексты из «запас­ников» массовой информации, и тексты, родившиеся спонтанно. Уже поэтому она не может претендовать на абсолютную адекват­ность действительности, всегда в той или иной степени мифоло­гична. Зато ее отличает динамичность, многомерность, а главное — актуальность. Фактически массовые информационные потоки есть не что иное, как способ актуального существования массовой информа­ции, каково бы ни было ее происхождение, к какому бы слою она ни относилась, каким бы видом творчества ни была произведена.

Эта актуальная информационная картина мира опосредствует воспроизведение массового сознания в новых поколениях обще­ства, помогает самоопределению общественного мнения и создает общественное настроение, во многом предопределяющее поведе­ние членов общества и социальных институтов. Тем самым она оказывается необходимым звеном в контуре регулирования обще­ства как субъекта социальной деятельности. Вместе с тем она опо­средствует и отношения власти и масс, выстраивает своего рода мост между ними, с помощью которого они получают возможность прямой и обратной связи, т.е. включается в контур регулирования внутренней среды общества.

Все это означает, что вольно или невольно журналистика ста­новится организатором сотрудничества разных общественных сил, направленного на создание актуальной массовой информации, необходимой для устойчивого функционирования механизмов со­циальной деятельности и общества как кибернетических систем. В обязанности журналистов помимо авторского творчества, свя­занного с созданием журналистских текстов, образующих «стрем­нину» массовых информационных потоков, входит широкий круг других забот. Структура профессиональной деятельности журна­листа существенно усложняется за счет включения в нее процедур, ориентированных на подготовку и выпуск массовых информаци­онных потоков. Усложняется и организация деятельности. Насту­пает момент, когда ее совокупный субъект начинает испытывать потребность в развернутой инфраструктуре, которая могла бы об­служивать процесс объединения производства и распространения массовой информации. Одновременно появляется и потребность в развернутой системе управления. Происходит то, о чем уже шла речь: формируется новый социальный институт — средства массовой информации. На базе журналистики как творческой деятель­ности, главное назначение которой — производство особого типа текстов массовой информации, создается мощная индустрия по производству и распространению массовых информационных по­токов, состоящая из конкурирующих между собой медиасистем.

Технологическая революция конца ХХ — начала XXI века по­влекла за собой новый виток трансформации медийного простран­ства. Решающим фактором ее явилось возникновение компьютерной связи, создавшей принципиально новые возможности опосред­ствованного межличностного, группового и массового взаимодей­ствия. Родившийся на этой основе Интернет настолько сблизил между собой разные формы бытования массовой информации, на­столько сократил время между моментами производства и момен­тами потребления информационных продуктов, что, по существу, человечество оказалось в едином информационном поле, доступ­ном для освоения любому пользователю в любой момент и в любом качестве. Беда только в том, что пользователями являются не все: возникает информационное неравенство — социальная проблема, осознаваемая сегодня обществом как одна из первоочередных.

Для журналистики революционные технологические изменения тоже обернулись не только благом. Во-первых, развитие медиаин­дустрии стало быстро отодвигать журналистский корпус от роли организатора духовного сотрудничества разных общественных сил, передавая обязанности по формированию массовых информацион­ных потоков специальным структурам медиаменеджмента. Во-вто­рых, возникло обстоятельство, вообще поставившее под вопрос целесообразность существования журналистики как деятельности профессиональной. Свободный доступ в информационное про­странство для любого пользователя Интернета вкупе с активиза­цией гражданских отношений в обществе и широким распростра­нением мобильной техники вызвал невиданный всплеск спонтанного производства массовой информации. Устойчивым качеством ауди­тории стала интерактивность. При этом очень скоро блоги, ком­ментарии, личные сайты пользователей Интернета обнаружили по отношению к СМИ свойства конкурентной среды. Даже в презен­тациях этой продукции акцентируется ее альтернативный харак­тер: «свободная журналистика», «гражданская журналистика», «журналистика участия», «общественная журналистика». Привыч­ной для нашего современника становится рубрика «Мобильный репортер», представляющая аудиовизуальные сообщения новостей от лиц, не имеющих отношения к информационным службам.

Так выживет или нет в такой ситуации журналистика как про­фессиональная деятельность? Есть основания полагать, что да.

Спонтанно созданные тексты, как всякий любительский продукт, уязвимы в главном: они не могут гарантировать стабильного уровня качества, а следовательно, и стабильной надежности информации. Профессиональный же журналистский текст всегда ориентирован на гарантию таковой. Конечно, это не означает, что в профессио­нальной журналистике не бывает «сбоев». Случаются и даже чаще, чем хотелось бы. Но суть в том, что за годы жизни профессии сло­жились такие алгоритмы и такие методы деятельности, такая регу­лятивная система, при которых «проколы» должны и могут быть сведены к минимуму. Условие только одно: надо знать эти алго­ритмы и методы. Надо владеть способом профессиональной дея­тельности журналиста. Этот термин объединяет все те особенности деятельности, благодаря которым и получается текст, несущий в себе оперативное знание, отвечающее требованиям достаточной степени надежности. Представляя собой своеобразную копилку по­зитивного опыта профессии, способ деятельности вполне отвечает на вопрос, какими компетенциями должен обладать журналист.

Способ профессиональной деятельности журналиста

В структуре массовых информационных потоков журналистский текст занимает особое место. Он несет в себе сведения о том, как движется жизнь. Заключая в себе разные варианты оперативного знания о событиях, о проблемах, о людях и отношениях между ними, о новых артефактах и новых идеях, он всегда представляет собой результат предпринятого автором специального освоения дей­ствительности «здесь и сейчас». И это превращает его в своеобразный «знак эпохи» — метку времени, к которому относится массовый информационный поток. Подготовка такого материала оказывается делом специфическим. Чем же определяются в данном случае осо­бенности процесса и инструментария авторской работы? Из чего конкретно складывается способ профессиональной деятельности журналиста?

Первая его составляющаяся — последовательность задач, опре­деляющих движение творческого процесса. Задавшись целью под­готовить именно журналистский текст, человек должен решить два блока задач. Один связан с освоением действительности и разво­рачивается в осознанную, целенаправленную познавательную дея­тельность. Она образует начальную стадию творческого акта, в ходе которой, оперативно выполняя соответствующие технологические операции (зачастую построенные на общении), журналист выяв­ляет факты, характеризующие изучаемую им ситуацию, и постигает их суть. Это оперативное журналистское освоение действительно­сти в одной из трех форм: ознакомление, исследование или рас­следование (Лазутина, 2011: 136—140). Однако итог его в виде концепции изученной ситуации в любом случае должен отвечать определенным критериям надежности.

Другой блок задач связан с переработкой полученной концеп­ции в замысел конкретного материала и воплощением этого замысла в продукт — иначе говоря, подчинен необходимости предъявления информации аудитории. В разных средствах массовой информа­ции эта стадия творческого процесса протекает с отличиями (хотя всегда в жестких временных рамках), но в итоге приводит к появ­лению журналистского материала для газеты, интернет-издания, телевидения или радио. Ориентация сегодняшних средств массо­вой информации на конвергентность ставит журналистов перед необходимостью уметь воплощать один и тот же контент в разных знаковых системах, чтобы объективировать его с помощью разных медийных платформ. Однако обязательными задачами во всех этих случаях остаются адекватное отображение реалий, о которых идет речь, и аргументированная, логически грамотная интерпрета­ция происходящего.

Естественно, что решение такого большого числа задач, причем различных по содержанию, может быть достигнуто лишь при использовании соответствующего набора методов. Это вторая со­ставляющая способа профессиональной деятельности.

Состав методов определяется характером задач, структурой твор­ческого акта, особенностями источников информации, законами познания и восприятия информации. Поэтому их довольно много. Сообразно стадиям творческого акта они образуют две развернутые группы: методы познавательной деятельности и методы предъявле­ния информации. Первая группа включает в себя методы получения сведений и методы постижения сути. Вторая объединяет методы предъявления фактов и методы предъявления материала культуры. Каждый из методов представляет собой совокупность научно обос­нованных действий, направленных на решение определенной задачи, и это отличает их от аналогичных действий в обыденной жизни. Важно иметь в виду, что есть некоторые различия и в характере действий, используемых для решения той или иной задачи на ста­дии предъявления информации при подготовке материалов раз­ных медийных платформ. (Скажем, воспроизводя обстановку со­бытия в печатном тексте, журналист будет применять описание, а в телевизионном сюжете прибегнет к показу, позволяющему достичь той же цели).

Стремясь повысить качество информации — и той, которая «добывается» как исходный материал, и той, которую предстоит передать аудитории, — журналист руководствуется принципом до­полнительности, обязывающим его комбинировать методы.

Необходим современным журналистам при создании собствен­ных произведений и богатый «парк» техники, которой они должны свободно владеть. Это третья составляющая способа профессио­нальной деятельности. Речь в данном случае о технических сред­ствах, выступающих не просто как фактор, благоприятствующий течению деятельности (в подобной роли, например, используется автомобиль). Нет, здесь имеется в виду та техника и те технологии, которые непосредственно участвуют в творческом процессе и обойтись без которых работник СМИ сегодня просто не может. Количество такого инструментария постоянно увеличивается, а роль его возрастает. Цифровая техника, мультимедийные техноло­гии, мобильная телефония качественно меняют информационные процессы, стимулируя переход профессионального сообщества журналистов на новый уровень технологического мышления и технической грамотности.

Но как бы ни была совершенна техника, как бы ни разрабаты­вались технологии творческого процесса, они образуют только возможность создать качественный материал, способный выпол­нить свое предназначение. Будет или не будет реализована такая возможность, зависит от того, каким образом журналист использует технологию и технику, т.е. от его личностных проявлений в про­цессе работы. Поэтому как обязательный компонент в способ журналистского творчества в качестве четвертой его составляюшей входят и профессионально-нравственные ориентиры, при­званные соответствующим образом направлять поведение журна­листа в неизбежных для него ситуациях морального выбора.

Эти ориентиры действуют — должны действовать! — и в инди­видуальных ситуациях творчества, и в коллективных творческих процессах, направленных на создание массовых информационных потоков. Журналист и сегодня участвует в нем не только как автор. Он включен в процесс медиапроизводства на всех его стадиях и способен сделать многое для повышения качества не только соб­ственных произведений, но и продукции медиаиндустрии в целом, если чувствует себя профессионалом, постигшим секреты своего дела. Так что ведущее место журналистики в системе средств мас­совой информации сохраняется, хотя и несколько меняется ее роль.

Примечания 

1 От лат. medium — посредник.

2 Заметим, что определения «социальные» и «производственные» едва ли мож­но считать достаточно точными по отношению к реальности: «социальный» — по­нятие, общепринятый смысл которого настолько широк, что охватывает все явле­ния, относящиеся к жизни общества, в том числе и те, которые можно обозначить понятием «производственные». Однако сложилась достаточно устойчивая языко­вая традиция указанного словоупотребления, и в нашем случае нет острой необхо­димости вступать с ней в полемику.

3 Профессиональная этика журналиста: Документы и справочные материалы. М., 2002. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.gdf.ru/books/books/liberty/content.shtml Подробнее о специфике журналистского текста см. (Лазутина, 2011: 57—116).

4 О предформах журналистских материалов, объективировавшихся рукописно и распространявшихся через непосредственное или опосредствованное общение, речь в данном случае не идет: они за границами ставшей профессиональной дея­тельности журналиста.

Библиография

Клаус Г. Кибернетика и общество. М., 1967.

Лазутина Г.В. Журналистика и качество массовых информационных потоков // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 10. Журналистика. 2004. № 1. С. 33—45.

Лазутина Г.В. Особенности профессиональной деятельности журна­листа с позиции системного подхода к ее изучению // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 10. Журналистика. 2009. № 5. С. 80—93.

Лазутина Г.В. Основы творческой деятельности журналиста. М.: Ас­пект-Пресс, 2010.

Лазутина Г.В. Профессиональная этика журналиста. М.: Аспект-Пресс, 2011.

Прохоров Е.П. Введение в теорию журналистики. М., 2009.


Поступила в редакцию 12.09.2011