«Камбио 16» в 70-е гг. ХХ в.: от «журнала об экономике и обществе» к новостному еженедельнику

Скачать статью
Высоков Ю.В.

аспирант кафедры зарубежной журналистики и литературы МГУ имени М.В. Ломоносова, г. Москва, Россия

e-mail: y.vysokov@gmail.com

Раздел: Зарубежная журналистика

Цель статьи — проанализировать изменения в редакционной политике еженедельника «Камбио 16» в период от начала издания в 1971 г. до конца десятилетия и оценить роль журнала в становлении испанской демократической печати. После смерти диктатора Франко в 1975 г. Испании пред¬стояло осуществить демонтаж авторитарного строя и заложить основы гражданского общества. Важнейшая роль в этом процессе была отведена «бумажному парламенту». Еженедельник «Камбио 16» первым в стране создается по стандартам качественной европейской прессы, предполагавшим критическое и беспристрастное отношение к информации. Начиная с 1974 г. журнал привлекает к себе чрезвычайное внимание читателей и становится одним из флагманов свободной испанской печати. В период демократических реформ 1975—1978 гг. «Камбио 16» превращается в политический еженедельник и выступает инициатором общественной дискуссии по ключевым проблемам политического перехода.

Ключевые слова: Spanish press, the Political Transformation of Spain, Cambio 16, weekly news magazine, civil society

Печатные СМИ Испании сыграли исключительную роль в про­цессе становления демократии и демократических ценностей в стране. В условиях, когда теряющий доверие авторитарный режим Ф. Франко пытался законсервировать политическую ситуацию, а потом, после смерти диктатора, правительство в крайне нестабиль­ной обстановке приступило к проведению демократических реформ, пресса взяла на себя роль «бумажного парламента». Предлагая разные точки зрения, предоставляя слово разным общественным и политическим силам, печать Испании открывала возможности для полемики, совершая ежедневный вклад в развитие демократии и гражданского общества.

Журнал «Камбио 16» (Cambio 16) занимает особое место среди изданий, принадлежащих к молодой демократической печати Ис­пании. Возникший на закате франкизма, еженедельник успешно противостоял авторитарной системе, шаг за шагом утверждая право журналиста свободно информировать общество, беспристрастно расследовать и анализировать происходящие в стране события.

По мнению испанских исследователей, совпадающему с мнени­ем читателей, «Камбио 16» стал важным прецедентом в новейшей истории испанской журналистики. Современники эпохи полити­ческой трансформации в Испании утверждают, что в бурной обще­ственно-политической дискуссии переходного периода журналу часто принадлежало решающее слово.

В первые три года с момента создания в 1971 г. журнал «Камбио 16» был вынужден избегать политических вопросов, ограничивая себя подробным анализом отдельных социально-экономических проблем. В 1974 г. временное ослабление режима, вызванное бо­лезнью диктатора Франко, позволило изданию перейти к формату политического еженедельника, что вызвало существенный приток читателей. К моменту смерти Франко 20 ноября 1975 г. журнал «Камбио 16» уже был флагманом независимой печати в стране, рас­полагающим широкой поддержкой читательской аудитории. Таким образом, в 1975—1978 гг., в период активных политических преоб­разований в стране, издание стало для испанского общества одним из наиболее авторитетных источников новостной и аналитической информации.

В дальнейшем появление в Испании новых качественных газет и журналов нарушило стихийную «монополию» «Камбио 16» на объективную журналистику. В свою очередь непродуманное изме­нение редакционной политики в 1978 г., сопровождавшееся отка­зом от глубокой аналитики, ставшей для еженедельника знаком ка­чества, привело к тому, что в конце десятилетия журнал во многом утратил свои позиции.

Семидесятые годы прошлого столетия стали настоящим «звезд­ным часом» журнала «Камбио 16», оказавшего большое влияние на развитие демократической печати. Рассмотрение этого периода в истории еженедельника дает ключ к пониманию проблем ста­новления и развития свободной прессы в Испании.

Предпосылки для появления свободы слова возникли в Испа­нии в 1966 г., когда вступил в силу новый Закон о печати, отменяв­ший предварительную цензуру, предлагая взамен «добровольную консультацию» с контролирующими органами Министерства ин­формации и туризма. В свою очередь вся ответственность за воз­можное нарушение закона была возложена на главных редакторов изданий. Кроме этого в соответствии с законом прекращалась прак­тика составления «инструкций», содержащих те или иные требо­вания к редакциям со стороны властей.

На практике новый закон не привнес существенных изменений во взаимоотношения прессы и государства — власть стремилась продолжать предельно жестко контролировать печатные СМИ. Фор­мально это удавалось делать, прибегая ко 2-й статье Закона1, опре­делявшей ограничения свободы слова через требования «уважения истины и морали», «почитания закона о принципах Национального Движения и других основных законов», «обеспечения национальной обороны, безопасности государства и поддержания внутреннего общественного порядка и внешнего мира», «должного уважения к институтам и лицам в критике политической и административной деятельности»2.

С одной стороны, новый закон дал надежду на определенную демократизацию печати и тем самым вдохнул жизнь в работу жур­налистов, подтолкнул их к более активному выражению своей по­зиции, с другой — стал поводом для разочарований, поскольку преследования печатных СМИ на самом деле не прекратились.

Так, подверглась многократным санкциям (штрафы, конфискации тиража, административные процессы), а в 1971 г. была закрыта де­мократически ориентированная газета «Мадрид» (Madrid), после чего здание редакции было показательно взорвано. В ряду частых нарушителей законодательства стояла газета «Информасьонес» (Informaciones), которая в конце 1960-х — начале 1970-х годов счи­талась предвестником политических перемен и новой журнали­стики. К смене собственника привел конфликт властей с газетой «Эль Алькасар» (El Alcazar) и «Нуэво диарио» (Nuevo Diario).

Обращает на себя внимание тот факт, что 2/3 судебных разбира­тельств в отношении прессы после 1970 г. были направлены против журналов. Исследователь А.А. Паисова отмечает, что испанские журналы имели «более активную позицию», в то время как газеты были «более послушны властям». Любопытное подтверждение этого вывода можно найти в статье испанского историка Хавьера Туселя, посвященной настроениям в армии в период политической трансформации. В материале, опубликованном в газете «Эль Паис» (El Pais)3, автор цитирует военный доклад, в котором отмечается «восприимчивость» молодых военнослужащих к содержанию еже­дневной прессы и «прежде всего журналов».

Редактор еженедельника «Камбио 16» Игнасио Фонтес, харак­теризуя ситуацию в испанской печати в начале 70-х годов, обра­щает внимание на то, что получить право издавать журнал было значительно легче, чем зарегистрировать новую газету4. По его словам, препятствия со стороны властей к появлению новых газет были «чрезвычайны и по большей части непреодолимы». Сам за себя говорит и тот факт, что в конце 60-х годов в Испании издавалось более 572 журналов и только 120 газет (Perez Ruiz, 2003: 209, 230)5.

Журнал «Камбио 16» закрывался франкистскими властями лишь однажды. За опубликованный в № 165 (13—19 января 1975 г.) мате­риал «Политическая пища...», в котором обосновывалась необходи­мость предоставить Стране Басков политические свободы, распоря­жением Совета министров от 21 февраля 1975 г. предписывалось прекращение издания «Камбио 16» на три недели. При этом ежене­дельник в наибольшей из всех журналов мере пострадал в 70-е годы ХХ в. от других санкций (штрафы, затраты на перепечатку тиражей в случаях их конфискации), которые ему предъявлялись не реже одного раза в месяц.

При этом журналист и главный редактор «Камбио 16» в 1976— 1986 гг. Хосе Онето6 дает следующую оценку Закону о печати 1966 г.: «При всех противоречиях, которые в нем были, при всей его авто­ритарности, при всем том недоверии, которое он вызывал, Закон о печати 1966 г. положил начало возвращению свободы слова в Ис­пании и одновременно стал первым шагом к демонтажу уже аго­низирующего режима. Ввиду того что имелся недостаток других свобод, в отсутствие других представительных органов пресса [.] стала малым фортом протеста и бастионом политики» (Fontes, Angel Menendez, 2004: 149).

Издание журнала «Камбио 16» было начато в 1971 г. группой из шестнадцати журналистов-единомышленников с разным опытом работы в испанских и зарубежных печатных СМИ. Основателей еженедельника объединяло стремление качественно информиро­вать испанского читателя, что способствовало бы, по их убежде­нию, лучшему пониманию происходящих в стране изменений и, как следствие, росту гражданского самосознания. Журналист Иг­насио Фонтес, находившийся в 70-е годы на разных руководящих должностях в журнале, вспоминает: «Посыл «Камбио 16» был риско­ванным: донести сообщение о том, что страну ждет демократиче­ское будущее, до широкой прослойки среднего класса — той части общества, которую называли «молчаливым большинством». При­чем сделать это на языке, понятном читателю, не обязывая, но при­глашая к участию в социально-политических преобразованиях» (Fontes, Angel Menendez, 2004: 122).

Опираясь на привычный для прессы развитых стран, но еще не­знакомый испанской аудитории «англосаксонский» стандарт ин­формационного еженедельника по типу американского журнала «Тайм» (Time), «Камбио 16» за четыре года до наступления эпохи, получившей название политической трансформации в Испании, положил начало независимой печати в стране.

Показательным является тот факт, что первый номер «Камбио 16» не прошел согласование в Министерстве информации и туризма. Тираж был изъят из типографии, а печатные пластины — опечатаны полицией: цензоров не устроил заголовок материала о забастовке на предприятии «Мотор иберико», который состоял из одного сло­ва, — «Забастовка». У редактора «Камбио 16» Хосе Антонио Марти­неса Солера состоялся телефонный разговор с шефом испанской цензуры Алехандро Фернандесом Сордо. Солеру сообщалось, что «слово «забастовка» запрещено законом и не может быть использо­вано в испанской печати, поскольку в Испании не может быть за­бастовок по той простой причине, что они, в свою очередь, также не разрешены законом» (Quirosa-Cheyrouze y Munos, 2009: 351).

Кстати, число 16 создателям журнала пришлось присоединить к названию потому, что отдельно стоящее слово «камбио» (в пере­воде с испанского — «изменение») «имело политический оттенок и не могло быть утверждено в качестве названия в реестре Мини­стерства информации и туризма» (Castro Torres, 2010: 142). Определение «журнал об экономике и обществе» тоже возникло как уловка, необходимая, чтобы пройти барьеры франкистской бюрократии: «...издательским компаниям зачастую приходилось утаивать свои притязания, для того чтобы обойти строгий контроль со стороны режима. Таков был и случай «Камбио 16», — отмечает Игнасио Фонтес. «Нам было позволено писать об экономике, но ни в коем случае — о политике, — вспоминает Антонио Мартинес Солер, — однако трудовые конфликты, которые в то время уже на­чали выступать на поверхность, имели экономическую подоплеку»7.

Так или иначе в 1971—1974 гг. «Камбио 16» пришлось придер­живаться заявленной тематической ориентации. В январе 1972 г. идейный вдохновитель издания Хуан Томас де Салас делает почто­вую рассылку потенциальным читателям журнала, содержащую следующий текст: «Притязание нашего нового журнала — инфор­мировать с большей объективностью и широтой о происходящем в национальной и международной экономике. Мы полагаем, одна­ко, что содержание «Камбио 16» не должна составлять информация в чистом виде, так как мы намерены делать из нее выводы, кото­рые могли бы положить начало наилучшим альтернативам, имею­щимся в развитии нашей страны» (Fontes, Angel Menendez: 159). В этом утверждении представлено не что иное, как «стратегия воз­можного», взятая на вооружение многими прогрессивными изда­ниями того времени. Ее суть состояла в том, чтобы, по выражению Игнасио Фонтеса, «находиться и играть на разрешенном инфор­мационном поле, постоянно испытывая его пределы».

В начальный период социальные проблемы и экономический анализ примерно поровну делят печатное пространство «Камбио 16». С одной стороны, мы видим на страницах журнала материалы, по­священные забастовкам, безработице и трудоустройству, трудовой миграции, защите прав потребителя, с другой — статьи о валют­ном кризисе, проблемах частного предпринимательства, банков­ского сектора и внешних торговых отношениях.

Не в последнюю очередь «Камбио 16» обращался к обывателю, демонстрировал понимание его потребностей. Это было характер­ной особенностью еженедельника, в то время как, например, жур­налы «Триунфо» и «Куадернос пара эль диалого» ориентировались в большей степени на интеллектуальную публику. Рубрики «Коше­лек» и «Защита прав потребителя», систематически публикуемая информация о тенденциях на рынке труда, динамике роста зара­ботных плат, рассмотрение громких трудовых конфликтов, помощь в понимании последствий тех или иных государственных решений демонстрировали внимание журнала «Камбио 16» к проблемам среднего класса.

При этом следует отметить, что в «Камбио 16» читатель мог найти совершенно эксклюзивную информацию. Ярким примером могут стать публикации материалов по итогам проведения в 1973 г. в редакции журнала круглых столов с наиболее известными ката­лонскими и баскскими лидерами8.

В первые годы выпуска на страницах «Камбио 16» нельзя пред­ставить острую политическую информацию или открытую крити­ку в адрес власти. Однако в предложенных изданием стандартах журналистики, определявших язык, стиль, формат журнала и его отношение к читателю, чувствовался вызов как преобладающей в стране старой, консервативной периодике, так и доживающему свой век франкистскому режиму.

В поиске оригинального стиля еженедельника чрезвычайно важную роль сыграл богатый опыт работы за рубежом, которым располагали, во-первых, идейный вдохновитель «Камбио 16» Хуан Томас де Салас, а во-вторых, присоединившиеся к журналу в на­чале 1974 г. Рикардо Утрилья, занявший должность выпускающего редактора, и Мануэль Веласко, ставший заместителем главного редактора.

Выходец из аристократической семьи, в студенческие годы — диссидент, разделявший взгляды находящейся в подполье Комму­нистической партии Испании, в 1963 г. Томас де Салас был вынуж­ден просить политического убежища в Колумбии, где в течение года работал в столичной газете «Тьемпо» (Tiempo), после чего пе­реехал во Францию и на протяжении четырех лет сотрудничал в испанской редакции информационного агентства «Франс пресс» (France Press), в котором и произошло его знакомство с Рикардо Утрильей. Потом будущий основатель «Камбио 16» оказался в Лон­доне в латиноамериканской редакции влиятельного британского еженедельника «Экономист» (Economist), а в 1969 г. вернулся в Ис­панию с намерением открыть собственное издание.

В свою очередь Рикардо Утрилья в начале 70-х годов работал в должности корреспондента агентства «Франс пресс» в Вашинг­тоне. Там же находился корпункт испанского информационного агентства «Эфе» (EFE), который возглавлял Мануэль Веласко.

Стоит отметить, что Хуан Томас де Салас формально занимал должность выпускающего редактора «Камбио 16». В соответствии с действующим законодательством он не мог быть главным редак­тором журнала по причине отсутствия журналистского удостоверения9, в выдаче которого ему отказывали франкистские власти.

Примером для «Камбио 16» служили мировые образцы новост­ного еженедельника — это были американские издания «Тайм» (Time) и «Ньюсуик» (Newsweek), французские журналы «Экспресс» (L’Express) и «Пуан» (Le Point). Впоследствии Игнасио Фонтес от­мечает интерес редакторов к бразильскому еженедельнику «Вежа» (Veja). С каждым из этих изданий представители редакторского триумвирата Салас—Утрилья—Веласко близко познакомились во время своей работы за границей и не преминули использовать по­нравившиеся идеи в «Камбио 16». Таким образом, еженедельник изначально находился в фарватере мировой качественной ежене­дельной прессы.

«Камбио 16» заполучил доверие читателей благодаря «объек­тивности, уравновешенности и беспристрастности в отношении к информации и процессу ее получения», а также «корректному техническому обращению с фактами, которое в случае с новостным еженедельником заключалось в том, чтобы привнести некоторый творческий элемент в стандартную структуру информационного сообщения» (ibid: 161).

Выпускающий редактор Рикардо Утрилья в неформальной «Биб­лии “Камбио 16”» так сформулировал основное требование к пуб­ликуемым в журнале материалам: «Информация тогда может счи­таться законченной, когда читатель не может сформулировать ни одного вопроса, ответа на который не было бы в тексте». В работе не допускалась ангажированность: «Камбио 16» — журнал общей информации. Он не является ни конфессиональным, ни партий­ным, ни каким-либо другим специализированным изданием. Мы пишем на темы, представляющие общий интерес, стремясь ин­формировать как можно более точно как можно большее число читателей».

Кроме того, фактически именно «Камбио 16» «открыл» для ис­панской журналистики принцип перевернутой пирамиды. «При­влекательность информации будет достигнута в том случае, если в тексте есть законченность и ясность, если он правильно озаглав­лен и проиллюстрирован», — эти и другие азбучные истины боль­шинству испанских газет и журналов 70-х годов были незнакомы.

Знаком качества «Камбио 16» с момента начала издания стал языковой стиль журнала. «Своей новизной “Камбио 16” обязан простоте и естественности изложения, противопоставленной витие­ватому языку газет [...] В противовес абстрактному, несовременному стилю, использовавшемуся франкистской прессой в качестве ды­мовой завесы, “Камбио 16” предложил язык конкретный и непо­средственный, для того чтобы называть вещи своими именами» (Alferez, 1984: 207), — пишет испанский исследователь Антонио Альферес. Это находит подтверждение в словах Игнасио Фонтеса: «Томас де Салас, Утрилья и Веласко сформировались в англосак­сонской журналистике, где в информации самое главное — сама информация, ее объективное донесение. Это оказалось более чем актуально на закате франкистской эпохи, когда испанская пресса была в затруднении: если информация не цензурировалась, она искажалась — то из-за официальности издания, то по вине вла­дельцев или самих журналистов, которые, для того чтобы делать в минимальной степени критические суждения, были вынуждены недоговаривать или говорить обтекаемо» (Fontes, Angel Menendez: 123).

В результате смешения принятых в журнале общих принципов работы и практического опыта родился собственный стиль «Кам­био 16»: «правдивое, точное и при этом интересное, проделанное с увлечением, слегка сдобренное иронией изложение фактов».

Особое внимание в «Камбио 16» уделялось заголовкам — тому, что должно прежде всего привлекать внимание читателя. Для еже­недельника они были в одинаковой мере предметом журналист­ского эксперимента и элементом, подвергавшимся тщательнейшей проработке. Яркие заголовки рождались из «устойчивых выражений, названий книг и стихотворных строчек, из игры слов и их двойного значения» (ibid: 125). Их общую тональность можно охарактери­зовать как «пафос простоты»: на фоне крайней перегруженности языка франкистских изданий броские, «функциональные» заго­ловки смотрелись ярко и необычно, в какой-то мере даже револю­ционно — в них чувствовался вызов прежним порядкам. Так, спе­циальный номер журнала, посвященный кончине Франко, бы озаглавлен одним словом: «Смерть». Как вспоминает Игнасио Фонтес, «каждому было понятно, о чьей смерти идет речь».

«Пафос простоты» в целом характерен для языка «Камбио 16». К примеру, привычное для франкистской печати протокольное указание должностей государственных лиц (например, «многоува­жаемый господин, областной руководитель Движения...» в отно­шении регионального руководителя), на страницах еженедельника было исключено. И даже испанский диктатор являлся для «Кам­био 16» не «его превосходительством главой государства, генера­лиссимусом Франциско Франко Баамонде», а просто «Франко». «Испания — родина, маяк Запада» была в журнале просто «нашей страной» (таким было название одной из главных рубрик ежене­дельника, посвященной внутриполитическим событиям). А нашу­мевший антилиберальный манифест министра труда и занятости Хосе Антонио Хирона, опубликованный в апреле 1974 г., в проти­вовес высокопарным парафразам официальной прессы наподобие «фуэнхирольской декларации» (по названию резиденции мини­стра в Малаге) на страницах «Камбио 16» получил остроумное и ставшее впоследствии расхожим название «gironazo» — дословно «удар Хироном» (суффикс -azo означает в испанском языке удар предметом; принимая во внимание исторический контекст — си­туацию противостояния реформистски настроенной политиче­ской элиты и ее оппонентов, которых называли «бункером», мож­но толковать это выражение как «удар “бункера” Хироном»).

«Камбио 16» выделялся в ряду других журналов эпохи своим графическим оформлением. Тексты еженедельника сопровождались остроумными карикатурами10, броским фотоматериалом; экономи­ческие данные всегда иллюстрировались наглядными графиками.

Были эффектными и привлекали внимание читателя обложки «Камбио 16». Так, на обложке первого номера, основной темой ко­торого стал кризис мировой валютной системы, находящейся в то­тальной зависимости от курса доллара, в излюбленной для офор­мителей журнала технике фотоколлажа была изображена бомба с зажженным фитилем, представлявшая собой скомканную долла­ровую купюру11. А на обложке № 109 (17—23 декабря 1973 г.), глав­ной темой которого стали выборы президента футбольного клуба «Барселона», читатель видел представленную в виде футбольного мяча урну для голосования, в которую опускался «бюллетень» с нарисованным на нем сердечком. При этом слова «свободные вы­боры» в заголовке были напечатаны более крупным шрифтом, чем «ФК «Барселона». Этот пример наглядно демонстрирует, как в условиях франкистской цензуры «Камбио 16» обращался к читателю посредством намеков, которые, впрочем, было несложно уловить.

«Камбио 16» стал первым в новой испанской журналистике из­данием, где, по примеру западных качественных журналов, прин­ципиальной задачей редакторской работы было свести отдельные материалы в цельную картину номера, строящуюся вокруг его основной темы. С этой целью менялись заголовки, иллюстрации, переписывались или заменялись целые статьи.

К моменту, когда политическая обстановка в Испании стала на­каляться, у «Камбио 16» была своя в определенной мере испытан­ная модель работы с информацией. Редакции журнала предстояло вложить в отработанную на материалах «об экономике и обще­стве» форму острое, актуальное политическое содержание.

В 1974 г. у Хуана Томаса де Саласа возникает намерение изме­нить тематическое наполнение издания — превратить «журнал об экономике и обществе» в новостной еженедельник в традициях за­падной журнальной периодики. Игнасио Фонтес свидетельствует: «Воздействие «Камбио 16» на общественное мнение началось в марте 1974 года. Написанная Хуаном Томасом де Саласом редак­ционная статья для вышедшего 25 марта 1974 г. под заголовком «О, Португалия!» и совпавшего с первыми революционными выступ­лениями против диктатуры Марселу Каэтану 123-го номера была озаглавлена «Изменения без изменений» и представляла читателям новый курс еженедельника, направленный на то, чтобы обеспечить информационный охват всех политических событий, происходящих в стране» (ibid: 124). «Уверены, — заканчивалась она, — именно этого ждут настоящие и будущие читатели от нового журнала в ре­шающий для страны момент. Мы меняемся, и никто нас не оста­новит» (ibid).

Влиятельность информации, публикуемой в «Камбио 16», стала очевидной после публикации в № 142 (6—13 августа 1974 г.) в за­метке с заголовком «Слухи» свидетельства ссоры маркиза Де Вильяверде и доктора Висенте Хиля в коридоре госпиталя имени Гене­ралиссимуса Франко (современная областная больница Мадрида) по поводу лечения диктатора. Заметка длиной в шесть строк взбу­доражила общество. Безобидные на первый взгляд строчки обсуж­дали везде, на них строилось множество предположений. Как вспоминает Игнасио Фонтес, «проголодавшееся общество искало информацию и находило ее только в «Камбио 16». Или, по край­ней мере, в языке «Камбио 16» (ibid).

Со страниц «Камбио 16» испанский читатель получал исчерпы­вающую информацию о состоянии здоровья Франко и происхо­дящем в госпитале «Ла Пас» в последние дни жизни диктатора. А спустя три дня после смерти Франко в № 206 (23 ноября 1975 г.) журнал возвестил о начале эпохи политической трансформации в Испании. Это было сделано в свойственной еженедельнику изящ­ной, содержащей иносказание манере: на обложке многократно повторялось слово «переход» (transicion) на фоне бело-голубых по­лос (цвета Испанской Фаланги). Вряд ли кому-то из читателей не было ясно, что имеется в виду переход от диктатуры к демократии.

С принятием новой редакционной политики тираж «Камбио 16» начинает стремительно расти и от первоначальной цифры в 20 тыс. экз. в начале 1974 г. доходит до 150 тыс. экз. в конце 1975 г. Тенден­ция стремительного роста сохраняется и в последующие годы. Трехнедельный запрет на выпуск еженедельника в феврале 1975 г. играет ему только на руку, мобилизуя читателей покупать журнал из солидарности и привлекая к себе внимание дополнительной аудитории. В 1975 г. тираж «Камбио 16» уже превышает 250 тыс. экз., а в 1976 г. — 300 тыс. экз., не говоря о том, что, по мнению многих исследователей, бюро подтверждения тиражей занижало эти цифры, и реальная величина составляла более полумиллиона экземпляров.

2011-5-85-92 (4).png

После смерти Франко, в годы широких демократических пре­образований в Испании, «Камбио 16» окажется в авангарде борьбы за свободу слова. Колумнист Хосе Онето в № 210 (5—21 декабря 1975 г.) проиллюстрирует предлагаемую изданием «стратегию воз­можного» в продвижении к демократии и гражданскому обществу: «Мы, журналисты, [...] будем использовать обещанные [председа­телем правительства Карлосом Ариасом Наварро. — Прим. авт.] свободы прежде, чем у их глашатая появится первое намерение предоставить их нам на деле» (Fontes, Angel Menendez: 154). Бу­дущий главный редактор «Камбио 16» заявит: «Мы — “компроме­тированная” пресса. Но мы компрометированы свободой и демо­кратией как таковыми, а не конкретной партией. В этом смысле “Камбио 16” играет роль, похожую на роль качественной прессы в западной Европе. Представьте себе газету “Вашингтон пост” или еженедельник “Экспресс” в лоне доживающего последние дни франкизма — в этих обстоятельствах никто не потребовал бы от них быть нейтральными. Читатель им этого и не простил бы. Пе­ред лицом диктатуры журналист — это борец, хочет он того или нет» (ibid: 155).

В 1976 г. в журнале «Камбио 16» будут публиковаться недельные обзоры многочисленных забастовок, которые еженедельник назовет «вызовом государству»12, что, естественно, породило негодова­ние у франкистских чиновников, все еще пребывавших у власти, и привело к тому, что содержание журнала обсуждалось в кортесах: издание подозревали в «сговоре с оппозицией», а председатель правительства Карлос Ариас Наварро лично угрожал его закрыть. На эти обвинения «Камбио 16» отреагирует передовицей с иро­ничным заголовком «От Ватикана до Каррильо13»14 (имелись в виду предполагаемые «агенты влияния» которые, по подозрениям ис­панских сенаторов, стояли за издателями журнала), в которой предъявленные властью обвинения будут категорически отвергну­ты и оценены как проявление беспомощности правящего полити­ческого класса, оставшегося в наследство от франкизма.

В 1975—1978 гг., в течение непростых для Испании трех лет ре­форм, необходимость которых с остротой встала перед обществом после смерти Франко, журнал «Камбио 16» представит своему читателю подробнейший и при этом вполне доступный анализ проблем, которые предстояло решить стране и обществу в период политической трансформации: амнистия политзаключенных, об­щенациональный референдум о преобразовании политической системы, легализация и представление нации политических пар­тий с последующим формированием демократического парламен­та, утверждение статуса испанской монархии, определение прав региональных автономий, подготовка и принятие новой Консти­туции, и самое главное — достижение солидарности в обществе, которое еще вчера было расколото.

В 1991 г., в год двадцатилетия со дня основания «Камбио 16», в тысячном номере журнала Хуан Томас де Салас напишет: «Пока испанцы были разделены на два непримиримых лагеря, [...] поли­тически бездарный режим генерала Франко имел право на суще­ствование. И напротив, как только испанцы сказали «нет» раздору, в тот же момент диктатура этого права лишилась, стала банальной и нестерпимой»15.

Журнал «Камбио 16», объявивший в 1974 г. о своем непременном участии в политической жизни страны, был готов к обсуждению проблем, которые встали перед Испанией после смерти диктатора. Начавшиеся в обществе сложные дискуссии нашли поддержку и участие еженедельника. «Камбио 16» был подготовлен к ним и с моральной и с профессиональной стороны, ведь уже после поку­шения на председателя правительства Карреро Бланко 23 декабря 1973 г. журнал стремился разобраться в политических проблемах страны и начиная с первого номера отстаивал необходимость де­мократизации политической системы Испании, способствовал появлению гражданского общества. Еще при жизни Франко от имени самой редакции «Камбио 16» звучали призывы к амнистии, которую предстояло осуществить законодательно в 1976 г. Знако­мить читателя с происходящим внутри партий, с их лидерами и программами «Камбио 16» тоже начал задолго до того, как вопрос их легализации попал на повестку дня.

В конце 1970-х гг. журнал «Камбио 16» решился на новый экс­перимент. Он заключался в том, чтобы сделать общий тон ежене­дельника менее серьезным и разбавить казавшиеся сложными для восприятия политические материалы новостями культуры и раз­влекательными рубриками. Это была попытка ответить на вызовы нового времени — эпохи, когда первая и самая трудная фаза демо­кратических преобразований миновала и социальное напряжение в стране начало возвращаться к норме. Но вскоре стало ясно, что главный редактор Хосе Онето совершил ошибку. Читатель наобо­рот ценил «Камбио 16» за его глубину и серьезность, в которых он видел прежде всего уважение к себе и внимание к проблемам об­щества.

«Камбио 16» оставался на олимпе испанской журнальной пери­одики в 80-е годы прошлого столетия, но в следующем десятиле­тии начал быстро терять свои позиции, переживая столь же бы­стрый отток аудитории, сколь стремительным и неожиданным в середине 70-х годов был ее приток. 1970-е годы были судьбонос­ными для новой испанской печати и стали золотыми в судьбе жур­нала, который принял самое непосредственное участие в строи­тельстве испанской демократии.

Примечания

1 В 1988 г. в Мадриде была опубликована книга Педро Креспо де Лара (Crespo de Lara Pedro. La prensa en el banquillo 1966/1977. Madrid, 1998) — одного из осно­вателей Ассоциации редакторов испанских газет (AEDE Fundacion) «Пресса на скамье подсудимых 1966/1977», посвященная применению второй статьи Закона о печати. В книге представлены несколько сотен примеров употребления статьи в отношении ведущих газет и журналов Испании 60—70-х годов.

2 Новый закон вызвал недовольство у наиболее консервативных групп в полити­ческой элите страны, которые с помощью разных ухищрений стремились закрыть образовавшиеся «лазейки» для независимой печати. Так, в апреле 1967 г., год спустя после начала действия нового закона, произошла реформа уголовного кодекса, после которой нарушение второй статьи стало квалифицироваться как уголовное преступ­ление. Кроме этого дополнительные ограничения для работы журналистов содер­жались в Законе о государственной тайне и Регламенте Коллегии по журналистской этике, на который ссылалась 33-я статья закона. А в 1969 г. в период широких анти­правительственных выступлений в стране вводилось чрезвычайное положение, в соответствии с которым временно возвращалась предварительная цензура. Для осу­ществления контроля над прессой власти также апеллировали к Закону об обще­ственном порядке, который был ужесточен в 1971 г. в связи с террористической угрозой и существенно расширял полномочия полиции, направленные в ряде слу­чаев против СМИ. 26 августа 1975 г. правительством был принят так называемый «антитеррористический закон», по которому «группы и организации анархистов, коммунистов, сепаратистов, предлагающие или употребляющие насилие как ин­струмент политического действия [...] и осуществляющие пропаганду таких органи­заций» должны были нести «максимально строгое наказание», нередко обращав­шийся против не лояльной правительству печати. Уже 27 августа во исполнение данного закона были подвергнуты санкциям журналы «Дестино» (Destino), «Посибле» (Posible) и «Камбио 16». Следующий номер «Камбио 16» (№ 196, 7—14 сентября 1975 г.) вышел после этого с однозначным заголовком: «Бедная пресса!»

3 Tusell J. El primer 23-F // El Pais. 11.02.2001. N 1746. Режим доступа: http://www.udel.edu/leipzig/270500/elb120201.htm

4 Однако критически настроенные журналы сполна испытали на себе гнет фран­кистской цензуры. Несколько раз был приостановлен выпуск появившегося в 1963 г. и находящегося в умеренной оппозиции к франкизму левокатолического журнала «Куадернос пара эль диалого» (Cuadernos para el Dialogo). Притчей во языцех в исто­рии испанской журналистики стал журнал «Триунфо» (Triunfo), «распространявший идеи и культуру левого движения в стране и бывший символом интеллектуального противостояния франкизму», находящийся буквально в состоянии войны с властя­ми: дважды, в 1971 и 1975 гг., специальными решениями Совета министров выпуск журнала приостанавливался на четыре месяца. Под пристальным вниманием Ми­нистерства информации и туризма находился каталонский либерально-демокра­тический еженедельник «Дестино» (Destino), проявлявший интерес к проблеме национальных автономий, а в период с 1971 по 1974 г. был приостановлен выпуск каталонского журнала «Пресенсиа» (Presencia). Наряду с «Куадернос пара эль диа­лого» в конфликт с франкистскими властями вступали католические журналы, пи­шущие на темы культуры и религиозной мысли, такие как «Инсула» (Insula), «Иглесия Вива» (Iglesia Viva) и «Эль Сьерво» (El Ciervo). За материалы о студенческих волнениях периодическим санкциям подвергался журнал «Гасета университариа» (Gaceta Universitaria). Он же наряду со многими другими изданиями испытал на себе ограничения цензуры при освещении забастовок рабочих и шахтеров. Время от вре­мени вызывали нарекания испанской цензуры художественные журналы «Индисе» (Indice) и «Серра д'Ор» (Serra D'Or). Несли ответственность за непонравившийся властям юмор сатирические «Эль Пито» (El Pito) и «Эрмано лобо» (Hermano Lobo), выпускаемый журналистским коллективом «Триунфо».

5 Стоит отметить, что созданному в 1964 г. Бюро подтверждения тиражей (0JD — Oficina de Justificacion de la Difusion) далеко не сразу удалось составить перечень всех выходящих в стране журналов. Так, в 1969 г. из 576 изданий, упоминание о которых содержалось в специализированном издании «Гийа де медиос», только 76 были на контроле у 0JD.

6 Хосе Онето приходит в журнал в 1974 г. в качестве автора рубрики политиче­ской и экономической информации. Через год он получает должность заместителя выпускающего редактора, а еще через год, в 1976 г., становится главным редакто­ром «Камбио 16».

7 http://blogs.20minutos.es/martinezsoler/2009/05/08/a-huelga-llamaremos-huelga-fdz-sordo/

8 Из Барселоны. Политическая бомба // Cambio 16. 10 июня 1974. № 134.

9 В соответствии с франкистским законодательством главным редактором газе­ты или журнала мог быть только обладатель специального удостоверения, которое выдавалось по окончании специальных курсов при Министерстве информации и туризма.

10 Интересно, что авторами этих карикатур и других иллюстративных материа­лов далеко не всегда были профессиональные художники. Так, вплоть до 1975 г. неоднократно принимал участие в оформлении журнала упоминаемый в данной работе редактор Игнасио Фонтес.

11 Для сравнения, на обложке № 2042 (от 17.01.2011) с заголовком «ЭТА борет­ся со смертью» в аналогичной технике изображены три скелета в черных робах с косами (очевидно, символизирующие смерть), над которыми расположен кадр из видеообращения баскских экстремистов, в котором трое с закрытыми лицами поднимают в воинственном кличе сжатые в кулак руки, что получалось как бы «вызовом смерти» (темой номера стало обсуждение заявления «ЭТА» о прекраще­нии террора).

12 Под таким заголовком вышел № 215 (17.01.1976 г.).

13 Сантьяго Каррильо — председатель Коммунистической партии Испании (Partido comunista espanol — PCE).

14 Cambio 16. 05 января 1976. № 213.

15 Tomas de Salas, Juan. Asi nacio la revista Cambio 16 // Cambio 16. 16 января 1991. № 1000.

Библиография

Гинько В.Г. Испанская пресса до и после принятия закона о печати 1966 г. // Вест. Моск. ун-та. Серия 10. Журналистика. 1974. № 3.

Паисова А.А. Роль газеты «Эль Паис» в современных медиапроцессах Испании: Информационная политика в 1996—2001 гг.: дис. ... канд. филол. наук. МГУ. М., 2005.

Пашков Г.Н. Проблемы испанской печати // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 10. Журналистика. 1980. № 5.

Alferez A. (1984) Cuarto poder en Espana. Barcelona: Plaza y Janes. (In Spanish)

Castro Torres C. (2010) La prensa en la transicion espanola 1966—1978. Madrid: Alianza editorial. (In Spanish)

Crespo de Lara P. (1998) La prensa en el banquillo 1966—1977. Madrid. (In Spanish)

Duenas G. (1970) La Ley de Prensa de Fraga Iribarne. Madrid. (In Spanish)

Fontes I., Angel Menendez M. (2004) El Parlamento de Papel. Las revistas espanolas en la Transicion democratica. — Tomo I, II. Madrid: Asociacion de la Prensa de Ma­drid. (In Spanish)

Francisco Fuentes J., Fernandez Sebastian J. (1998) Historia del periodismo espanol. Madrid. (In Spanish)

Milian Mestre M. (1990) Fraga Iribarne. Retrato en tres tiempos. Madrid.

Montero Sanchez, Maria Dolores (1998) Perfil de las instituciones y roles sociopo­liticos en Cambio 16. Estudio sobre los medios de comunicacion en la transicion politica espanola (1975—1985). Barcelona. (In Spanish)

Perez Ruiz M. (2003) La Transicion de la Publicidad espanola 1950—1980. Madrid. (In Spanish)

Quirosa-Cheyrouze y Munos R. (2009) Prensa y democracia: Los medios de comunicacion en la Transicion. Madrid. (In Spanish)

Reig Cruanes J. (1999) Opinion publica y comunicacion politica en la transicion de­mocratica: tesis doctoral. Alicante: Facultad de Filosofia y Letras, Universidad de Ali­cante. (In Spanish)

Rodriguez Rivas A. (2010) Periodismo de opinion y entretenimiento desde el franquismo a la democracia. Madrid. (In Spanish)

Seoane M., Saiz M. (1996) Historia del periodismo en Espana. Madrid. (In Spanish)

Seoane M., Saiz, M. (2007) Cuatro siglos del periodismo en Espana. Madrid.

Trenado Enrique J. (1993) La Transicion democratica en la prensa semanal espanola: 1973-1978. Madrid.

Tussel J. (2010) Dictadura franquista y democracia. Madrid.

http://elpais.es/

http://www.triunfodigital.com/


Поступила в редакцию 31.03.2011