Трансформирующиеся журналистские культуры в России: исследовательский подход

Раздел: Социология журналистики

В статье описаны изменения в профессиональной журналистской культуре. В тексте представлен краткий обзор исследований профессиональных журналистов, проведенных в СССР. Это дает возможность проводить сопоставления и видеть портрет современного журналиста в исторической перспективе. На основании эмпирических данных автор описывает особенности представлений о профессиональных обязанностях и социальных ролях журналистов, распространенных в современном журналистском сообществе, рассматривая их в более широком международном контексте.

Прежде всего необходимо дать формальное и точное определение термину «журналист», чтобы описать основные особенности про­фессиональной деятельности и наметить направления дальнейшего разговора. Существует большое количество интерпретаций, в ко­торых журналист рассматривается с самых разных точек зрения и в самых разных аспектах. Интерпретации имеют как теоретический, так и практический характер. На наш взгляд, наиболее полным и достаточным может быть признано определение журналиста, пред­ставленное в российском законодательстве: «Лицо, занимающееся редактированием, созданием, сбором или подготовкой сообщений и материалов для редакции зарегистрированного средства массовой информации, связанное с ней трудовыми или иными договорными отношениями либо занимающееся такой деятельностью по ее уполномочию»¹. Эта дефиниция указывает на основные направле­ния дальнейшей дискуссии о профессиональных журналистских культурах в глобальном и национальном контекстах в том числе и потому, что содержит упоминание различных типов профессио­нальной активности и фиксирует принципы деятельности.

Исследовательские подходы

Прежде чем говорить о фигуре журналиста и о его работе в кон­кретных исторических, экономических и социально-политических условиях, представляется важным коснуться методологических во­просов и задать общие рамки дискуссии, которые помогут точнее понять процесс развития профессиональных культур журналиста в нашей стране и особенности ее изучения.

На протяжении десятилетий в области исследования СМИ и журналистики в нашей стране был накоплен богатый запас данных и информации по различным аспектам функционирования журналистики. Постепенно сформировалась база социологических методик и инструментов, пригодных для изучения журналиста и его профессиональных практик. И сегодня можно говорить о воз­можностях применения различных исследовательских методик и техник, в том числе о получении информации в ходе экспертных интервью, посредством телефонных и личных опросов, онлайн-исследований, об использовании дневников. Можно сказать, что в различных ситуациях основными источниками информации, объектами исследования становятся так называемые «обычные жур­налисты», среднестатистические сотрудники редакций массмедиа, медиаменеджеры и управленцы разного уровня, также важным объектом исследования остаются будущие профессионалы — сту­денты факультетов и отделений журналистики, получающие профессиональную подготовку, а также выпускники вузов, только на­чинающие свою работу в профессии.

Общая и наиболее широкая схема анализа журналистских практик и журналистских культур, разработанная западными исследовате­лями, может быть представлена в виде трехуровневой структуры. Первый уровень анализа — социетальный. Исследования на этом уровне позволяют анализировать экономические и социально­политические условия профессиональной журналистской деятель­ности, изучать культурный и исторический контекст, принимая во внимание глобальные тенденции, реализующиеся в локальном масштабе. Второй уровень анализа — организационный — предпо­лагает рассмотрение конкретной медийной структуры (редакции конкретного СМИ, ньюзрума, издательского дома, медиахолдинга и т.д.). На третьем — индивидуальном — уровне исследования речь идет об изучении фигуры конкретного журналиста, его персональ­ных взглядов на специфику профессии и профессиональные прак­тики, изучение особенностей его профессиональной деятельности. Таким образом в процессе изучения профессиональных журналист­ских культур способствовать формированию более объективной картины могут исследования медиасистемы в целом, анализ про­фессиональных практик с точки зрения медиаменеджеров, отвеча­ющих за стратегическое планирование деятельности и развитие конкретного СМИ, руководитей среднего уровня, принимающих решения относительно конкретных проблем функционирования отдельного редакционного подразделения, а также изучение не­управляющего персонала редакций.

Современные исследователи — представители западноевропей­ских и американских научных школ (Weaver, 1998; Hallin, Mancini, 2004; Hanitzsch, 2010) — дают детальное описание социетального и организационного аспектов формирования и существования журналистских культур и особое внимание обращают на особенности политической культуры, в которой зарождается и существует медиа­система отдельной страны или конкретного региона. В российской ситуации эти аспекты изучения профессии также представляются значимыми, поскольку наша страна пережила череду серьезных социально-политических трансформаций. Постановка подобных задач в рамках проекта ведет к последующему изучению социаль­ных типов СМИ, актуальных социальных ролей массмедиа и кон­кретных журналистов, к исследованию факторов, оказывающих влияние на журналистские практики, возможных сторонних контрагентов, обсуждению и изучению проблем свободы и огра­ничений профессиональной деятельности журналистов.

История изучения журналистов

Первые попытки исследований журналистов были предприня­ты в 1920-х годах. В то время необходимость изучения штатов га­зетных редакций была обусловлена необходимостью обеспечить редакции квалифицированными сотрудниками. В начале десяти­летия велся статистический учет и регистрация численности жур­налистов, с одной стороны, решением этой задачи занимались партийные органы, с другой — профессиональные журналистские организации. Во второй половине 1920-х годов были проведены опросы журналистов, целью которых была разработка рекоменда­ций для руководства редакций, направленная на повышение про­фессионального уровня журналистов и — одновременно с этим — на разработку типологии журналистских профессий (в которую входили непосредственно журналисты, редакторы, сотрудники ти­пографий и т.д.). Исследовательское внимание концентрировалось, во-первых, на изучении содержания СМИ и, во-вторых, на опре­делении объекта исследования и более детальном его описании. В 1930-х годах в стране социологические исследования в целом и в сфере журналистики и СМИ в частности были практически за­морожены. Продолжался сбор статистической информации, но она не была широко представлена.

Возрождение исследований и общественных дискуссий вокруг социологических данных и информации пришлось на 1960-е годы. Одним из наиболее значимых этапов в развитии социологии жур­налистики стало создание Института общественного мнения «Ком­сомольской правды», уникального в масштабах страны редакци­онного подразделения, инициатором создания которого стал известный отечественный социолог и философ профессор Б.А. Гру­шин. Как говорил он сам, «это действительно была первая широ­кая, масштабная попытка создания института общественности, то есть создания гражданского общества. Базовая его характеристика: возникновение субъектов, не зависимых от государства. Люди стали высказывать собственное мнение — до нас этого не было» (Открывая Грушина, 2011: 135). Этот феномен чрезвычайно интересен и важен в развитии социологии журналистики середины прошлого века в нашей стране, и невозможно не упомянуть его в рамках дан­ной статьи, однако, нужно отметить, что его деятельность была в меньшей степени направлена на изучение фигуры журналиста — в отличие от других исследовательских инициатив.

В 1960-х годах были реализованы исследовательские проекты, посвященные изучению журналистов в различных регионах и от­дельных городах СССР, — можно упомянуть группу исследовате­лей под руководством В.И. Кузина, работавшую в Ленинграде, ис­следования новосибирских ученых во главе с Г.С. Парфеновым (см.: Парфенов, 1969), большой исследовательский проект Ю. Вооглайда, реализованный в Эстонской ССР.

Интерес социологов также касался изучения журналистики и СМИ с точки зрения особенностей разных типов СМИ — можно назвать исследования местной прессы (комплексное исследование “Районная газета и пути ее развития”, проведенное в Рязанской и Калининской областях), а также проекты по изучению различных аспектов функционирования конкретных изданий (например, «Литературной газеты»). Данные этого исследования были опуб­ликованы в 1978 году в работе «“Литературная газета” и ее аудито­рия». В ходе подобного рода исследований фиксировали соци­ально-демографические характеристики, уровень образования и специализацию, профессиональные ориентации журналистов, их представления о своей миссии, о задачах и функциях, определяли творческие навыки медиапрофессионалов, их социальный и про­фессиональный статус.

Одним из наиболее крупных проектов, разработанных и прове­денных в 1969—1971 годы, стало комплексное исследование, объеди­нившее в себе многочисленные исследовательские проекты и про­цедуры, направленные на изучение аудитории, опрос издателей, получение информации о содержании СМИ и анализ редакцион­ной корреспонденции. Этот проект был посвящен изучению функ­ционирования массовой информации в условиях города и получил название широко известного в социологическом сообществе «Та­ганрогского проекта». Идея этого проекта принадлежала профес­сору Б.А. Грушину. В рамках проекта велось и исследование жур­налистов — описанию этого сегмента проекта было посвящено, в частности, исследование «Отношение журналистов местных средств массовой коммуникации к деятельности средств массовой коммуникации как каналу выражения общественного мнения» (ПОМ-25), представившее журналистов с разных точек зрения (Свитич, Ширяева, 2010: 5—10; Жаворонков, 2006).

Одним из выводов «Таганрогского проекта» в связи с изучением медиапрофессионалов стало то, что представления профессиональ­ного сообщества о наиболее важных аспектах журналистской дея­тельности характеризовались авторами проекта как неполные и противоречивые. Это дало основания размышлять о профессиональ­ном сознании журналистов не только в исторической перспективе, но и в целом говорить о нем как об одном из значимых регулято­ров профессиональной активности (Свитич, Ширяева, 2010: 8). Опрос также показал, что во второй половине 1960-х годов журна­листы не воспринимали СМИ как канал выражения общественного мнения всерьез. Одним из возможных объяснений этого факта была существенная ориентация на идеологическое воздействие и формирование мнений и представлений в соответствии с существо­вавшей идеологией. Социально-политические трансформации в Со­ветском Союзе и России не изменили ситуацию коренным образом. Перемены стали более очевидными на рубеже 1990—2000-х годов, однако, даже в современных условиях роль СМИ в выражении об­щественного мнения не стала основной по мнению практикующих журналистов (об этом см. дальше).

В 1970-х годах составленный социологами портрет журналиста дополнился новыми штрихами, появление которых требовало изуче­ния перспектив развития профессии и исследования журналист­ского образования. Это была еще не дискуссия о журналистском образовании в полном смысле современного понимания этого яв­ления, а разговор об обучении будущих профессионалов. Исследо­вания этого десятилетия, охватывали изучение статуса, профессио­нальной специализации и мобильности выпускников факультетов и отделений журналистики, анализ кадрового спроса и предложе­ния в советской медиасистеме. Основными направлениями иссле­дований были изучение задач и основ профессионального журна­листского образования, направлений образования в зависимости от особенностей конкретных СМИ, связи между вузами и редак­циями СМИ.

В 1980-х годах основными темами исследований в советской социологии журналистики стали работа с редакционной корреспон­денцией, анализ взаимодействия с аудиторией и отдельными груп­пами авторов. Исследовались также роль и особенности социоло­гических исследований в редакционной практике, эффективность публикаций СМИ. Союз журналистов СССР и факультет журна­листики МГУ провели почтовый опрос руководителей СМИ, пред­ставляющих региональные молодежные и городские газеты, теле­визионные каналы и радиостанции.

1990-е годы начались с серьезных социально-политических транс­формаций, повлекших за собой и изменения в медиасистеме. Со­циальные преобразования и развитие системы массмедиа привели к формированию новых условий профессиональной деятельности журналистов и развитию новых сфер исследования. Как отмечают ведущие эксперты в области исследований журналистов в СССР и современной России Л.Г. Свитич и А.А. Ширяева, «переломная социально-политическая ситуация... потребовала новых углублен­ных исследований фигуры журналиста как активного инициатора и участника начавшихся преобразований» (Свитич, Ширяева, 2010: 17). Изучение отдельных каналов распространения массовой информации продолжилось — в 1990 году в рамках проекта «Пер­спективы развития телевидения и радиовещания» было проведено изучение телевидения и радио, опрошены журналисты, представ­лявшие информационные редакции и отделы социально-полити­ческих программ телевидения и радио.

Вопросы свободы и профессиональной независимости как важ­нейших факторов эффективной деятельности стали основными в данном исследовании. В начале 1990-х годов пятая часть респон­дентов называла себя относительно независимыми, половина участников исследования говорила об определенных ограничениях профессиональной деятельности, еще одна пятая заявляла об от­сутствии необходимых свобод. Эти данные продемонстрировали движение профессионального сознания от доминирования идео­логических задач в направлении к осознанию необходимости опе­ративного информирования общества о происходящих событиях (там же: 18). В новом десятилетии продолжилось и изучение местных СМИ, в отдельных областях реализовывались комплекс­ные исследования, направленные на выявление динамики про­фессиональных предпочтений медиапрофессионалов.

Отличительной чертой этого периода развития исследований стало участие отечественных экспертов в международных проек­тах. В частности в 1992 году состоялось первое российско-амери­канское исследование профессиональных ориентаций журналистов двух стран. Это направление получило развитие в 1995—1996 годах в исследовании, основным смысловым акцентом которого стало изучение проблем свободы медиа и журналистов. Оно продемон­стрировало высокую значимость этического и законодательного регулирования для журналистов и выявило различия в профессио­нальных ориентациях представителей журналистских сообществ двух стран. Результаты этих исследований позволили проводить сопоставления, что стало началом сравнения журналистских куль­тур в разных странах и регионах мира, получившего развитие в 2000-х годах.

Вопросам ежедневных журналистских практик и особенностям профессионального журналистского образования были посвящены российские исследования на рубеже XX и XXI века, также имели место исследования журналистов, работающих в местных СМИ. Результаты показали изменение факторов влияния на профессио­нальную деятельность журналистов — среди влиятельных участни­ков массово-информационных процессов наряду с представителя­ми власти и администрации появились собственники и различные финансовые структуры.

Отдельные исследования были направлены на определение вза­имоотношений между СМИ и аудиторией. В 2002 году около трети участников опроса отметили, что локальные СМИ удовлетворяют информационные потребности аудитории, а больше половины не согласились с этим утверждением. Несмотря на это обстоятель­ство, зафиксированное в опросах профессиональных журнали­стов, уровень доверия аудитории СМИ к журналистам остается по-прежнему относительно высоким в российском обществе.

Журналисты в современной России: некоторые черты портрета

Обсуждение профессиональных обязанностей и классификации видов журналистской деятельности возвращает нас к термину «жур­налист», представленному в законодательстве РФ в начале данной статьи. Исходя из существующей интерпретации и из сложившейся исследовательской практики, можно говорить о таких видах жур­налистской деятельности, как 1) сбор информации и расследова­тельская деятельность, 2) производство новостей, 3) оформление и дизайн СМИ и 4) координация работы редакции и редакцион­ный менеджмент. Приведенное перечисление учитывает традици­онные направления журналистской работы и вполне соответствует определению, закрепленному в законодательстве, в то же время оставляя в стороне новые сферы профессиональной креативной гражданской деятельности и самореализации медиапрофессиона­лов. Исследование российских журналистов, проведенное в 2007— 2008 годах в рамках проекта «Миры журналистики» (“The Worlds of Journalism”²), дает основания говорить о том, что основная деятельность журналистов распределяется между сбором информации и расследованием, с одной стороны, и производством новостей — с другой. Этот вывод на эмпирическом материале подтверждает разделение, представленное в законе РФ «О средствах массовой информации».

Проведенный опрос показывает, что в целом отношение рос­сийских журналистов к политике в определенной степени отражает ситуацию в российском обществе. Данные исследований нацио­нальных социологических служб и центров свидетельствуют, что рос­сияне вплоть до известных событий ноября 2011 — марта 2012 года были не склонны демонстрировать высокую политическую актив­ность и вмешиваться в решение политических проблем. В послед­ние полгода ситуация изменилась, однако, на момент проведения опроса журналистов можно было говорить об очевидных аналоги­ях. Уровень протестных настроений, характерный для российского общества, оставался относительно стабильным в течение послед­них лет — более 2/3 граждан традиционно не выражали намерения поддерживать акции общественного протеста и лично принимать в них участие. В 2010 году ВЦИОМ зафиксировал нежелание участвовать в протестных кампаниях у 2/3 российского общества³. К схожим выводам пришли и эксперты Аналитического центра Юрия Левады, говорящие о несовпадении интересов политиков и представителей российского общества. Опрос, проведенный в сентябре-октябре 2011 года, показал, что почти половина рос­сийского общества (49%) никак не связывала намерения публич­ных политиков с желаниями и намерениями остальной части рос­сийского социума.

Упомянутый выше опрос журналистов показывает, что профес­сиональное журналистское сообщество чуть ярче, чем общество в целом, демонстрирует свои политические интересы и позицию. Более половины опрошенных (53%) упомянули, что просто инте­ресуются и очень сильно интересуются политикой, меньшая часть респондентов выразила лишь некоторый, незначительный интерес к политической сфере жизни страны. Приведенные данные свиде­тельствуют о более активной социальной позиции журналистов, отмеченной во второй половине 2000-х годов. В общем же степень активности и заинтересованности представляется типичной для всего российского общества и предстоящее в 2013 году повторное исследование в проекте «Миры журналистики» позволит говорить об изменениях в настроении общества и конкретной профессио­нальной группы.

Определение места национальной журналистской культуры в общем более широком контексте представляется логичным прово­дить, используя обобщенную рамку исследования, в которой, на­пример, «разнообразие строится на основании трех составляющих: доминирующих институциональных ролей, соотносящихся с норма­тивными представлениями и реальными функциями журналистики и журналистов в обществе, эпистемологических характеристиках, касающихся доступности реальности и природы получаемого опы­та, а также этических представлений как третьей характеристики, демонстрирующей, как журналисты решают конкретные этические дилеммы. Три составляющие могут быть поделены на семь различ­ных сфер: институциональные роли могут реализовываться в интервенцианализме, отдаленности от власти, рыночной (коммерче­ской) ориентации, оценивая эпистемологические характеристики, можно говорить о объективизме и эмпиризме, а в этических кон­цепциях выделять релятивизм и идеализм» (Hanitzsch, 2007). 

Оценивая результаты опроса российских журналистов в проек­те «Миры журналистики», приходится говорить об относительной молодости профессионального журналистского сообщества — профессиональный опыт⁴ значительной части российских журна­листов менее 10 лет (об этом заявили 63% опрошенных). Здесь при­ведем неутешительный прогноз развития профессии, который дали в рамках менее масштабного российско-шведского исследования студентов факультетов и отделений журналистики: «Многие сту­денты настроены пессимистично относительно будущего и выра­жают опасения в том, что журналистика трансформируется в раз­влечение, PR, пропаганду и блогерство. Ответы, полученные от российских студентов, ясно показывают, что они видят тенденцию инструментализации профессии, понимают, что это ограничивает профессиональную деятельность в современной России, осознают, что различные политические и экономические силы используют журналистику в своих целях» (Nygren et al, 2010: 131—132).

Возвращаясь к результатам первой волны исследования россий­ских журналистов, скажем, что существующее в профессиональ­ном сообществе восприятие собственной деятельности приводит к распространению идеи «универсального журналиста». Это под­тверждают данные — 3/4 респондентов в своей собственной работе не сосредоточены на одной теме. Отчасти эта тенденция поддер­живается и тенденцией тематической универсализации, отмечае­мой в российской медиасфере в последние годы и по-прежнему довольно ощутимой, несмотря на развитие противоположных про­цессов.

Еще одной характерной чертой современного российского жур­налиста — исходя из данных проведенного исследования — может быть названо профессиональное сотрудничество и строгая связь журналиста с конкретной редакцией — большинство опрошенных (около 90%) заявили, что не сотрудничают с другими медиа. Можно предположить, что на оценки повлияли улучшение финансового обеспечения профессионалов и формирование более приемлемых социальных условий деятельности современных журналистов по сравнению с недавним прошлым. В то же время результаты могут быть обусловлены применением новых бизнес-моделей и заключе­нием более строгих соглашений между журналистами и руководите­лями редакций. Однако необходимо сделать замечание относительно уровня искренности респондентов. Нежелание описывать реаль­ную ситуацию также могло повлиять на полученные результаты, поэтому реальные показатели могут быть несколько ниже. Отчасти это предположение подтверждают выводы упомянутого выше про­екта «СМИ в России и Швеции: сравнительный анализ журна­листских культур»⁵, проведенное в 2007—2009 годах. Выборка в дан­ном опросе строилась на иных принципах, поэтому о полноценном сравнении говорить трудно, тем не менее можно заметить, что уровень связанности журналистов с конкретной (и единственной) редакцией ниже, чем это показала первая волна проекта «Миры журналистики», что дает повод для дальнейших размышлений и более детального изучения отдельных аспектов журналистской ра­боты, поскольку в настоящий момент существует некоторая про­тиворечивость в оценках, хотя полученные данные и дают право утверждать, что процессы, происходящие в профессиональном журналистском сообществе, связаны с более масштабными соци­альными процессами последних десятилетий.

Национальная специфика в определенном смысле проявляет себя в определении основных задач, стоящих перед журналистами.

Результаты, представленные в таблице 1, свидетельствуют о том, что для российских журналистов больше, чем для их коллег из дру­гих стран, характерно стремление формировать общественное мнение, что можно объяснить особенностями исторического раз­вития национальной журналистской культуры. В то же самое время российские журналисты ниже представителей других стран оцени­вают важность собственного контроля за действиями правительства и не отмечают как важное стремление способствовать социальным изменениями или мотивировать людей к действиям (последняя черта, вероятно, связана со слабой и недостаточно укорененной в российском обществе традицией гражданского общества). Доста­точно отчетливое и ярко представленное в ходе опроса желание журналистов привлекать максимально возможную аудиторию от­личает наших соотечественников от представителей профессии из многих других стран и в целом — пускай с определенными оговор­ками — может быть оценено как позитивная черта.

По мнению российских журналистов, наиболее типичными для них в целом социальными ролями являются образование аудито­рии (85%) и распространение знаний (65—75%), психологическая поддержка людей (60—70%). Некоторые из названных в ходе исследования ролей тесно связаны с группой социальных функций СМИ, описанных теоретиками и социологами, как, например, средство общественного развития (60—65%), канал социальной коммуникации (55%), способ выражения общественного мнения (40—45%), канал публичной критики (35—40%) (об этом см. также: Массовая информация, 1980: 87; Фомичева, 2007).

Очевидно, что нормативные модели и идеальные представления, о которых чаще склонны говорить респонденты во время опросов, могут существенно отличаться от профессиональной обыденной практики. Тем не менее в ряде случаев возможно обнаружить пере­секающиеся пространства в оценках медиапрофессионалов, когда реальное поведение журналистов приближается к идеальным об­разцам. Такими случаями оказываются непредвиденные, экстремаль­ные ситуации, в которых приходится работать журналисту. Опрос, проведенный к первой годовщине крушения самолета с польской официальной делегацией под Смоленском в апреле 2010 года, де­монстрирует это. При ответе на открытый вопрос о реально значи­мых и действующих на практике профессиональных стандартах чаще других журналисты называли объективность, беспристрастность, честность, эффективность, ответственность, надежность, точность.

Действительно, если бы все журналисты придерживались пере­численных выше стандартов, положение отечественной журнали­стики было бы близко к идеальному. Но также необходимо прини­мать во внимание препятствия в осуществлении высокой миссии журналиста и реально оценивать ограничивающие профессио­нальную деятельность факторы. По результатам того же исследо­вания, сегодня наиболее важными для российских журналистов становятся ограничения, связанные с редакционной политикой и неофициальной цензурой, спецификой канала распространения информации, политической спецификой в широком контексте, внутренними ограничителями и — что появилось в опросах не так давно — фактором времени. Типичной чертой современной меди­ареальности стало жесткое ограничение, обусловленное давлением сроков и высококонкурентной средой. Широкие и насыщенные информационные потоки, конкуренция в различных сегментах медиасистемы заставляют журналистов экономить время и обуслов­ливают серьезное напряжение.

В рассуждениях об ограничителях журналистской деятельности можно сделать несколько акцентов.

Представляется важным, что аудитория все больше привлекает внимание журналистов и более половины медиапрофессионалов оценивают потребителей своей продукции как значимый фактор, влияющий на профессиональную деятельность. Это тем более ин­тересно, что происходит сегодня, на современном этапе развития российской медиасистемы, когда коммерческая логика и коммер­ческие интересы серьезно вмешиваются в развитие ситуации и когда медиарынок переживает глубокую сегментацию, основан­ную на специфическом интересе со стороны аудитории и — шире говоря — на спросе со стороны читателей, слушателей и зрителей.

Уважение к источнику информации все еще остается типичной чертой российской профессиональной культуры. Одна из возмож­ных причин этого кроется в законодательной сфере. В то же время медиапрофессионалы не всегда оценивают общество в целом как один из факторов, серьезным образом влияющих на журналист­ские практики в России. 2/3 респондентов не заботит реакция тех сообществ, жизни и деятельности которых касается созданный журналистом материал. Этот показатель обозначает слабость и уязвимость профессиональных позиций и противоречит существу­ющему в сознании журналистов видению аудитории.

Можно назвать примечательным и отметить как позитивный тот факт, что этика и корпоративные стандарты поведения стали факторами первостепенной значимости в ежедневной профессио­нальной деятельности. Однако — и это подтверждают данные — сегодня общие норма и принципы поведения более важны для широких кругов медиапрофессионалов, чем соглашения и нормы, существующие в конкретной редакции. При том, что понятным и объяснимым остается факт влияния редакционного руководства и старших коллег по редакции на деятельность обычного журналиста.

Среди менее влиятельных факторов, исходя из полученных ре­зультатов, можно назвать друзей и коллег, технологические усло­вия и значимость профессиональных журналистских ассоциаций. Они утратили тесную и стабильную связь с профессиональным сообществом, что неминуемо отразилось на отношении к ним са­мих журналистов.

Необходимо заметить, что журналисты не демонстрируют един­ства в оценках цензуры. Среди опрошенных были те, кто сталки­вается с некоторыми цензурными ограничениями в ежедневной работе, и те, кто не чувствует на себе ее проявлений, нет единого мнения в и отношении влияния рекламодателей. При этом 14% опро­шенных вообще заявили об отсутствии каких бы то ни было огра­ничений их профессиональной деятельности. Подобный показатель не очень высок, однако может стать хорошим началом для разви­тия независимой журналистики и создания новой для российских условий профессиональной культуры.

Новое время ставит перед исследователями ряд вопросов, от­крывая новые горизонты. В определенном смысле вызовом стано­вится потребность в описании численности и структуры журна­листского сообщества в России. Развитие новых коммуникативных и информационных технологий ведет к расширению масштабов исследований и к появлению новых тематических направлений, а также пересмотру существующих исследовательских подходов.

Потенциально богатая сфера исследований лежит в области компаративных исследований — в сравнении представителей раз­ных поколений журналистов, сотрудников разных типов СМИ и профессионалов с разным уровнем подготовки. Представляется интересным проведение исследований с учетом богатого истори­ческого опыта и перспектив развития медиасферы в нашей стране.

Примечания 

¹ Закон РФ «О средствах массовой информации» (о СМИ) от 27.12.1991 № 2124-1. Ст. 2.

² В ходе первой волны исследования были опрошены 100 журналистов, рабо­тающих в разных типах СМИ в различных регионах России, проект представлен в Интернете. Режим доступа: http://www.worldsofjournalism.org/ 

³ Режим доступа: http://wciom.ru/index.php?id=459&uid=13561

⁴ Режим доступа: http://www.worldsofjournalism.org/public.htm

⁵ Режим доступа: http://www.nordicmedia.ru/Russian-Swedish_project_eng.htm

Библиография

47 пятниц. Вып. 2. М.: ИСИ АН СССР, 1972.

Жаворонков А. Российское общество. Потребление, коммуникация и принятие решений. 1967—2004 годы. М., 2006.

Массовая информация в советском промышленном городе. М., 1980.

Общественное мнение — 2009. М.: Левада-центр, 2010.

Открывая Грушина. Т. 2. М.: Изд-во Моск. ун-та, 2011.

Парфенов Г.С. Некоторые результаты исследования проблем журна­листского творчества // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 10, Журналистика. № 2. 1969.

Свитич Л.Г., Ширяева А.А. Исследования журналистов в историческом контексте // Теория и социология СМИ. Ежегодник 2010 / сост. М.Е. Ани­кина. Ч. 2. М.: Факультет журналистики МГУ, 2010.

Фомичева И.Д. Социология СМИ. М.: Аспект Пресс, 2007.

Hallin D.C., Mancini P. (2004) Comparing Media Systems: Three Models of Media and Politics (Communication, Society and Politics). Cambridge University Press, 2004.

Hanitzsch T. (2007) Deconstructing Journalism Culture: Towards a Universal Theory. Communication Theory 17 (4).

Hanitzsch T., Anikina M., Berganza R., Cangoz I., Coman M., Hamada B., Hanusch F., Karadjov C.D., Mellado C., Moreira S.V., Mwesige P. G, Plaisance P., Reich Z, Seethaler J, Skewes E.A., Noor D.V., Kee Wang Yuen (2010) Modeling Perceived Influences on Journalism: Evidence from a Cross-National Survey of Journalists. Journalism & Mass Communication Quarterly 87 (1).

Nygren G., Degtereva E., Pavlikova M. (2010) Tomorrow’s Journalists. Nordicom Review 31 (2).

Weaver D. H. (1998) Journalist Around the World: Commonalities and Differences. In D. H. Weaver (ed.) The Global Journalist: News People Around the World. Cresskill, NJ: Hampton.

Поступила в редакцию 02.03.2012