Плюсы и минусы медиатизации правовой жизни общества

Раздел: Социология журналистики

Статья посвящена проблеме публичной презентации правовой жизни как совокупности информационного воздействия и взаимодействия правовой и информационной сферы. Автор анализирует зависимость формирования правовой культуры общества от того, каким образом события правовой жизни отражаются и интерпретируются средствами массовой информации, отмечает позитивные и негативные стороны медиатизации правовой жизни общества. В статье исследуется роль СМИ в процессе правовой социализации личности с учетом реализации функций средств массовой информации и практики общефедеральных и региональных изданий.

Массовая коммуникация, как известно, является средством формирования «моделей» социальной реальности, циркулирую­щих в обществе. Коммуникативные отношения и существование системы значений, определяющие способ бытия социальной ре­альности, являются предметом изучения ряда социально-фило­софских теорий (Т. Парсонс, М. Вебер, П. Бурдье, Ю. Хабермас). В результате анализа представлений в массмедиа социально­политических интересов появились теории массовой коммуника­ции или массовой информации (К. Левин, У. Шрамм, П. Шам­пань, Т. Питерсон) и получил широкое распространение термин «медиатизация политики», характеризующий взаимосвязь медий­ной и политической систем, изменение самого содержания поли­тики под влиянием медиа.

Процессы медиатизации оцениваются исследователями неод­нозначно, даже в рамках одной науки, например, культурологии. Н.Б. Кириллова, в частности, считает, что медиа — это не просто средство для передачи информации, «это целая среда, в которой производятся, эстетизируются и транслируются культурные коды» (Кириллова, 2006: 12). По мнению этого автора, таким образом происходит становление особого коммуникативного «пространства медиакультуры», где интерпретирующее понимание образно-сим­волических посланий следует рассматривать как ключевую пред­посылку социализации личности, интенсивного ее приобщения к доминантной системе ценностей. А вот С. Жижек, рассматривая современную культуру в контексте всеобщей медиатизации, пи­шет о виртуальной реальности так: человек, захваченный и погру­женный в медиакультуру, сам становится продуктом новых медиа. Медиатизация — это процесс превращения реального объекта в искусственный: «тело, которое почти полностью “медиатизировано”, функционирует с помощью протезов и говорит искусствен­ным голосом»¹, т.е. возведение события в публичный статус медиа­факта коренным образом изменяет саму природу происходящего.

С точки зрения лингвистов, медиатизация — это процесс и результат глобального воздействия на мышление индивидов при помощи медиа, выражающийся в формировании картины мира по­средством специфических медийных когниотипов — когнитивных структур познания и представления реальности, — возникающих при взаимодействии индивида с глобальным информационным пространством (Рогозина, 2003: 121). Таким образом, в широком (и нейтральном) смысле медиатизация — это возрастание объема и роли процессов распространения и получения опосредованной ин­формации, заменяющей непосредственный опыт людей.

Политическое, экономическое и правовое развитие общества порождает новые запросы на содержание СМИ. Проблемы станов­ления правового демократического государства, формирования и развития массового правосознания и правовой культуры общества, преодоления всеобщего правового нигилизма находят отражение в широко распространенных в современных медиа публикациях и передачах правовой и «криминальной» тематики. (Думается, что журналистские материалы о преступлениях тоже в определенном смысле выполняют функцию правового воспитания, и их можно отнести к освещению в средствах массовой информации правовой жизни общества.)

Отечественные правоведы обратили внимание на изучение во­просов становления правовой жизни личности и общества в конце ХХ в. Категория «правовая жизнь» довольно часто употреблялась и раньше, в юридическом лексиконе конца XIX — начала ХХ в., до­статочно упомянуть известное выражение И.А. Ильина: «Народу необходимо и достойно знать законы своей страны — это входит в состав правовой жизни» (Ильин, 1993: 24). В наше время особый интерес ученых вызывают те факторы, которые сопутствуют дина­мичности социальных отношений, определяют тенденции их со­вершенствования именно в области правового пространства. Раз­личают следующие формы бытия права: мир идей — идея права, мир знаков — правовые нормы и мир взаимодействий между соци­альными субъектами — правовая жизнь. А.В. Малько формулирует определение правовой жизни следующим образом: правовая жизнь общества — это форма социальной жизни, выражающаяся преиму­щественно в правовых актах и правоотношениях, характеризующая специфику и уровень правового развития данного общества, отно­шение субъектов к праву и степень удовлетворения их интересов (Малько, 2001: 5).

Так же, как правовая культура, правовая жизнь общества, на наш взгляд, относится, скорее, не к материальной, а к духовной сфере жизни. Однако правовая жизнь общества зависит не только от уров­ня развития массового правосознания, но и от правового/неправо­вого поведения индивидов. Поэтому она представляет собой ком­плекс явлений, которые могут носить как позитивный, так и негативный характер. К первым относятся система права, правовые акты, юридические поступки, правоотношения и юридическая прак­тика, законность и правопорядок, правоохранительная и правопри­менительная деятельность и т.п. Ко вторым относятся негативные противоправные явления: правонарушения, преступления, злоупо­требления, коррупция, деформация правосознания (правовой ни­гилизм). Становление позитивной правовой жизни общества взаи­мосвязано с системой правового информирования (просвещения), правового образования и воспитания людей.

СМИ как канал распространения правовой и правоохранительной информации

Следует отметить, что существовавшие в советские времена сис­темы пропаганды права и правового воспитания остались в про­шлом, правовое образование в постсоветской России носит ограни­ченный в объеме и фрагментарный характер. Такие каналы правового просвещения как центры правовой информации при пуб­личных (общедоступных) библиотеках, компьютерные информа­ционные правовые системы, специализированные правовые изда­ния и официальные периодические издания распространяют правовую информацию, выраженную в нормах права. Получение правовой информации по этим каналам требует довольно серьез­ных усилий со стороны неподготовленного (не имеющего юриди­ческого образования) потребителя. Скорее всего, распространяемая вышеназванными каналами правовая информация воздействует лишь на когнитивный компонент более глубоких уровней право­сознания — научно-теоретического и профессионального право­сознания юристов. Но эта информация практически не оказывает влияния на формирование обыденного (эмпирического) массового правосознания и на правовую психологию личности.

И только неофициальные и неспециализированные средства массовой информации способны трансформировать правовую ин­формацию в массовую, т.е. пригодную для массового потребления. СМИ являются основным источником информирования граждан, потому что «являются едва ли не главным институтом, обеспечи­вающим в массовом порядке право граждан на получение инфор­мации и информированность» (Прохоров, 1999: 109). Очевидно, что средствам массовой информации в целом принадлежит очень важная роль в системе источников правовой информации, хотя они и не могут дать человеку систему правовых знаний — они не для этого созданы. В печатных СМИ источниками правовой ин­формации являются публикации под рубриками «Из зала суда», «Правосудие», «Прокурорский надзор», «Криминал», «Право», «Третья власть», «Фемида» и т.д. Диапазон жанров в периодике чрезвычайно большой: от 20-строчных информационных заметок до судебных очерков и журналистских расследований. Каждый те­левизионный канал тоже считает обязательным иметь соответ­ствующие передачи или даже блоки передач: «Криминальная Рос­сия», «Особо опасен!», «Совершенно секретно», «Слушается дело», «Федеральный судья», «Суд идет», «Петровка, 38» и т.д. Радиока­налы предоставляют юристам возможность ответить на вопросы слушателей в передачах «Домашний адвокат», «Фемида», «Правовая академия» и др.

Всю эту информацию о правовых фактах (событиях, действиях, явлениях, поступках) можно назвать правоохранительной инфор­мацией (понятие введено автором данной работы (Третьякова, 2002: 44)). Она обладает не только когнитивным, но и интенциональным содержанием. Направленность сознания, воли и чувств аудитории на предмет — правовые факты и явления — способству­ет большей степени усвоения правоохранительной информации по сравнению с правовой по параметру восприятия. В отличие от правовой правоохранительная информация циркулирует в психо­логическом пространстве социума и является результатом психоло­гической интерпретации правовых данных: воспринимается соци­альным субъектом осмысленной, отрефлексированной, пережитой им на разных уровнях социальной психики.

Правоохранительная информация как отражение многообразия правового пространства человека распространяется исключитель­но средствами массовой информации. Содержание правоохрани­тельной информации тесно связано с конкретными, «жизненны­ми» (или «житейскими») правовыми ситуациями, при отражении которых в СМИ ставятся вопросы нарушаемых кем-то или охра­няемых полицией, прокуратурой или судом прав граждан. Опреде­ляющее влияние на характер правоохранительной информации имеет в большинстве случаев ее содержание («охрана прав»). Осо­бенностью правоохранительной информации является обеспече­ние одной из главных базовых потребностей человека — безопас­ности. При этом в отличие от правовой, правоохранительная информация, включающая в качестве психологической доминан­ты удовлетворение базальной потребности в безопасности, содер­жит в себе нормы права в таком психосемантическом контексте, который позволяет аудитории СМИ усваивать сложные юридиче­ские понятия без особого волевого и эмоционального напряжения.

Благодаря когнитивной функции сознания, потребители пра­воохранительной информации воспроизводят в своем сознании ситуации, отраженные в передачах и публикациях на правовые темы, представляют себя на месте участников отображаемых кри­минальных событий или судебных разбирательств, и это оказывает особое влияние на формирование их правовой психологии — пси­хологического, эмоционального компонента правосознания. Так нормативный материал становится основой для производства пра­воохранительной информации, воздействующей на массовое со­знание и формирующей правовое сознание населения. Еще один источник производства правоохранительной информации — пра­воохранительная и правоприменительная деятельность государ­ственных органов: полиции, прокуратуры, суда.

Процесс производства и распространения в СМИ правоохра­нительной информации, а через него и процесс проникновения правовой жизни общества в информационное пространство также можно отнести к медиатизации правовой жизни общества. Этот процесс представляет собой совокупность информационного воз­действия и взаимодействия правовой и информационной сферы через публичную презентацию правовой жизни. При этом следует отметить, что медиатизация правовой жизни общества — это не только информационное обеспечение функционирования правовой сферы или перенос ее в сферу массмедиа, но и все возрастающая зависимость правовой культуры общества от того, каким образом и насколько полно СМИ отражают и интерпретируют события пра­вовой жизни.

Роль СМИ в развитии правовой культуры общества

Для российской медиатизированной политики характерно яв­ление, называемое исследователями российских коммуникаций «информационной вертикалью». Эта вертикаль основывается на построении односторонней коммуникации, выстраивается «сверху вниз» на заранее предложенных темах, проблемах и мнениях, ко­торыми подменяется информация. (Двусторонняя коммуникация постепенно переместилась в виртуальное пространство Интернета.) Такая информационная вертикаль характерна и для медиатизации правовой жизни: «нужная» повестка дня с помощью массмедиа уста­навливается «сверху». Президент Российской Федерации Д.А. Мед­ведев с самого начала своего президентского срока не раз высказы­вался о низком уровне правосознания населения: «Россия — страна правового нигилизма, таким уровнем пренебрежения к праву не может похвастаться» ни одна европейская страна...»².

Можно предположить, что руководство страны придает боль­шое значение развитию правовой культуры современного россий­ского общества.

Не случайно на российском телевидении в 2008 г. появился пер­вый правовой телеканал «Закон ТВ», включенный в базовый пакет системы спутникового телевидения «НТВ-Плюс». На государствен­ном телерадиоканале «Россия 1» создана Служба правовой инфор­мации. Конституционным, Верховным и Высшим арбитражным судами и РИА «Новости» в феврале 2009 г. был учрежден интернет-портал РАПСИ — Российское агентство правовой и судебной ин­формации, главной задачей которого является оперативное, объек­тивное и системное освещение деятельности российской системы судопроизводства. 1 июля 2010 г. вступил в силу новый Закон «Об обеспечении доступа к информации о деятельности судов в Рос­сийской Федерации», предусматривающий создание судами интер­нет-сайтов для размещения судебных актов и электронной почты, по которой граждане смогут отправлять запросы о предоставлении правовой информации. В мае 2008 г. была создана Общероссий­ская общественная организация «Российская ассоциация право­вых журналистов», которую возглавил главный редактор журнала «Человек и закон», генеральный директор ЗАО «Издательская груп­па «Юрист», член Общественной палаты В.В. Гриб. Ассоциация учреждена в целях более успешной реализации творческих, инфор­мационных, издательских программ и проектов, консолидации журналистов и правоведов, усилению их роли и влияния в совре­менном обществе.

Роль СМИ в формировании и развитии правовой культуры об­щества определяется в том числе их участием в правовой социали­зации личности. К институтам правовой социализации обычно от­носят семью, группу, коллектив, школу, средние и высшие учебные заведения, армию, органы внутренних дел, прокуратуру, адвокату­ру, общественные организации. Агенты правовой социализации — это родственники, друзья, учителя, тренеры, юристы, коллеги, т.е. все, с кем общается человек. Первичная социализация происхо­дит, как правило, в детском возрасте, в сфере межличностных от­ношений в малых группах, под влиянием агентов социализации. Вторичная социализация происходит на уровне больших социаль­ных групп и институтов.

Следует отметить, что ни в одной из теоретических разработок автору данной статьи не удалось обнаружить включение СМИ в перечень институтов правовой социализации, до сих пор нет спе­циальных исследований, посвященных формам и способам участия журналистов и журналистики в правовой социализации личности. В то же время «ценностно-регулирующая и социально-организующая роль общенациональных СМИ не может быть заменена другими институтами (школой, церковью, устной пропагандой), поскольку именно СМИ имеют уникально широкий охват и спо­собны доносить универсальное по предмету и социальным послед­ствиям содержание» (Фомичева, 2007: 73). Именно средства массовой информации, как мы уже показали, являются сегодня основным и наиболее доступным источником информирования граждан, в том числе в области права.

Вслед за известным социологом И.С. Коном юристы В.Н. Куд­рявцев и В.П. Казимирчук выделяют следующие пути правовой социализации: посредством научения, передачи опыта и «симво­лической» социализации (Кон, 1967: 39; Кудрявцев и Казимир­чук, 1995: 108—109). Правовая социализация посредством науче­ния заключается в приобретении правовых знаний и усвоении соответствующих норм. Целью правовой социализации является правовая информированность, выработка уважительного отноше­ния к праву и закону, привитие навыков законопослушного пове­дения, умения защитить свои права и свободы. Следовательно, правовая социализация имеет когнитивный, аксиологический и поведенческий аспекты.

Отражая правовую действительность, рассказывая о правонару­шениях либо о примерах правомерного поведения людей, журна­листы передают читателям, зрителям и слушателям определенные правовые знания. Так средства массовой информации участвуют в правовой социализации, выполняя функцию правового просве­щения, которая реализуется с помощью когнитивного метода убеждения — указания на целесообразность, желательность опре­деленного варианта поведения, подсказки решения по какому-то вопросу. Наиболее часто в прессе для этого используются такие способы, как разъяснение, рекомендация, консультация, совет и комментарий, ответы юристов на вопросы читателей.

Одним из основных источников правовых знаний в настоящее время является «Российская газета», в которой публикуются зако­нодательные акты, а также комментарии и статьи на правовые темы. Замечательным примером правового просвещения является рубрика «Полезная книжка». С октября 2001 г. здесь публикуются юридические консультации по вопросам пенсионного, налогового и трудового законодательства, по проблемам медицинского стра­хования, льгот, приватизации жилья, по правилам дорожного дви­жения и др. Частично эти публикации являются ответами на во­просы читателей «Российской газеты».

Рубрики «Вопрос — ответ», «Домашний адвокат», «Юридический ликбез», «Вопрос юристу» весьма популярны как в общенацио­нальной, так и в региональной и местной прессе: трудно назвать хотя бы одну газету в Архангельской области, которая с разной пе­риодичностью не разъясняла бы своим читателям те или иные правовые вопросы. Однако еще чаще в местной прессе публику­ются сводки происшествий, тематические полосы или рубрики с названиями «ОВД информирует», «ГИБДД сообщает», «Крими­нальная хроника», «Происшествия» и т.п. В городских и районных изданиях чаще, чем в прессе федерального и регионального уров­ней, публикуется статистика правонарушений, отчеты о работе ор­ганов внутренних дел и прокуратуры, интервью с должностными лицами правоохранительных органов. Все эти публикации также имеют просветительскую направленность.

Создатели правового телеканала «Закон ТВ» (Ассоциация юри­стов России и холдинг «Газпром-Медиа») позиционируют его как непосредственно направленный на правовое просвещение граж­дан. В его передачах известные российские юристы рассказывают об актуальных правовых проблемах, с которыми ежедневно сталки­ваются телезрители, анализируют реальные истории из судебной практики, комментируют законодательство.

Когнитивный аспект правовой социализации тесно связан с ак­сиологическим: содержание публикаций и передач, пропаганди­рующих право, оказывает влияние не только на рациональный, но и на эмоциональный компонент правосознания — правовые цен­ности и ориентиры, отношение к праву. Переход правовых знаний в убеждения осуществляется с помощью средств массовой инфор­мации, которые реализуют функцию ориентации. Получив из СМИ информацию о правовых нормах, человек может дать оценку правовым (или не правовым) поступкам и явлениям, осознать жиз­ненную ценность права, его значение для себя и окружающих. По публикациям об уголовных делах читатели судят об эффективно­сти деятельности правоохранительных органов и судебной власти, о правовых гарантиях защищенности их социальных благ, что яв­ляется еще одним фактором формирования отношения к праву.

Аксиологический аспект правовой социализации, в свою оче­редь, тесно связан с поведенческим — с формированием правовых установок и привычек правомерного поведения. Средства массовой информации прививают читателям, радиослушателям и телезри­телям навыки законопослушного поведения, реализуя функцию правовой агитации, цель которой — побудить к конкретному дей­ствию (поведению), воздействуя на чувства и эмоции личности. Аффективный метод внушения, наиболее часто применяемый в агитации, проявляется в журналистике тогда, когда авторы публи­каций и передач на конкретных примерах показывают аудитории: поступать по закону более правильно и выгодно, а нарушать закон — невыгодно.

Одни передачи и публикации описывают такую схему действий непосредственно, как, например, телепередача «Участок» на Пер­вом канале — передача о тех, кто столкнулся с преступником, и для тех, кто хотел бы такого столкновения избежать, — или публи­кации типа «Всем кричать! Россиянам пора учиться «качать» свои права» («Аргументы и факты», № 1 за 2010 г.). Другие рассказыва­ют о конкретных правовых или криминальных явлениях, как, на­пример, публикация «Сезон открытых дверей» о летнем всплеске квартирных краж («Известия», 3 июня 2010 г.), в которой перечис­ляются «средства по отпугиванию воров». Третьи показывают ал­горитм действий «между строк», просто сообщая о правомерных действиях людей в тех или иных ситуациях.

Средства массовой информации участвуют на каждой стадии процесса правовой социализации, в том числе и первичной, хотя традиционно принято считать, что в детском возрасте агентами правовой социализации могут быть только люди, с которыми не­посредственно общаются дети. Однако детские газеты и журналы, радио- и телепередачи для детей также могут в доступной форме объяснять своей аудитории, что такое законы, почему нельзя их нарушать, чем занимается полиция, кого и за что судят в суде и т.п. В журнале «Мурзилка» существует рубрика «Школа безопасности», в которой на понятном для детей дошкольного возраста языке разъясняются правила поведения на дорогах, во дворах и в супер­маркетах. В рубрике «Поговорим по душам» журналисты ведут со своими маленькими читателями беседы, например, о честности, — рассказывая историю о мальчике, который воровал конфеты, и о том, к чему это привело («Мурзилка», № 6 за 2010 г.).

Хороший пример участия СМИ в первичной правовой социа­лизации демонстрирует раздел «Судебная власть» на сайте Прези­дента Российской Федерации www.uznai-prezidenta.ru, предназна­ченном для школьников. Этот раздел создан в мае 2009 г. для того, чтобы объяснить детям, как устроена судебная власть. Детский пи­сатель Григорий Остер объясняет юным посетителям сайта, что «суд нужен для того, чтобы защитить невиновных от несправедливых обвинений» и т.п. Средства массовой информации могут поддер­жать также инициативу ГУВД Нижнего Новгорода, выпустившего Уголовный кодекс Российской Федерации в комиксах. Книжка представляет собой иллюстрированное изложение наиболее «по­пулярных» у подростков статей Уголовного кодекса: «Кража», «Гра­беж», «Хулиганство», «Ложное сообщение о заложенном взрывном устройстве» и других. Картинки о похождениях героя анекдотов Вовочки призваны доходчиво объяснить детям, что такое преступ­ление и какое наказание за это грозит³. Подобное представление сложного для детей материала способствует его усвоению, а также вполне вписывается в концепцию визуализации печатных СМИ и может стать эффективным средством первичной правовой социа­лизации их детской аудитории.

Следует отметить, что правовая социализация — явление неод­нозначное, наряду с безусловно позитивными элементами она мо­жет включать в себя и имеющие разрушительный характер для личности. И агенты, и институты социализации могут стать ее контрагентами, которые, по определению М.Ю. Попова, пред­ставляют собой формальные и неформальные социальные группы, исповедующие асоциальную и криминальную идеологию, генери­рующие идеи и установки, которые вступают в конфронтацию с общественной моралью и правом (Попов, 2006: 14).

Средства массовой информации как институт правовой социа­лизации тоже могут стать таким контрагентом. Просмотр телепе­редач, содержащих агрессию и насилие, тесно связан с антисоци­альным поведением. Если подросток через несколько дней после просмотра передачи с перестрелкой открывает стрельбу по своим одноклассникам, то вполне вероятно, что до просмотра он не по­дозревал, что поступит именно так. Это, пожалуй, наиболее страшный пример моделирования усвоенного из СМИ поведения, феномена под названием «научение через наблюдение», который можно назвать неправовой или антиправовой социализацией лич­ности. Психологами не однажды доказано, что антисоциальное поведение детей и подростков связано с просмотром передач, со­держащих антисоциальные сцены (Гриценко, 2002: 90—96).

Таким образом, участие СМИ в формировании и развитии пра­вовой культуры общества может быть конструктивным, т.е. иметь когнитивный, аксиологический и поведенческий эффекты. А может иметь и дисфункциональный эффект, снижающий уровень право­сознания граждан. И эти эффекты напрямую связаны с достоин­ствами и недостатками медиатизации правовой жизни общества.

Специфика судебной журналистики

С одной стороны, представляя медиакартину правовой жизни общества, СМИ дают читателям, зрителям и слушателям большой объем правовой информации, обеспечивая правовую информиро­ванность общества как часть его правового сознания и правовой культуры. С другой стороны, в процессе медиатизации использует­ся способ формирования правосознания не через обучение и не че­рез практику, а через телевизионную «картинку», и этот способ имеет ряд существенных недостатков. Проявляются минусы медиа­тизации правовой жизни общества и в целом в специфике совре­менной судебной журналистики.

В реальности правовая жизнь общества очень часто сопряжена с нешуточными проблемами и переживаниями, человеческими драмами и трагедиями. А телевидение превращает эту реальность в шоу, непрерывный детективный спектакль, бесконечную череду сериалов и развлекательных передач. Детальный анализ манипули­рования сознанием человека, живущего в современном «обществе спектакля», дал французский философ Ги Дебор в известной книге «Общество спектакля» (“La Societe du spectacle”). Он показал, что современные технологии манипуляции сознанием через СМИ способны разрушить в человеке знание, полученное от реального исторического и жизненного опыта, заменить его искусственно сконструированной СМИ иллюзией знания.

В телепередачах типа «Детективы», «Адвокатские истории», «Кулагин и партнеры», «Суд присяжных», «Брачное чтиво» исче­зает грань между реальными событиями и спектаклем, и телезри­тели теряют ощущение реальности, перестают понимать, где игра актеров, а где реальная жизнь. Что это льется на экране телевизо­ра: кровь или краска? Эти люди на самом деле убиты или «играют смерть»? С помощью СМИ происходит формирование «иной» сис­темы ценностей, в которой кровь становится клюквенным соком, а стоны отчаяния — обыденными и привычными, будто все это не взаправду. Телезритель, погруженный в такой спектакль, утрачива­ет в реальной жизни способность к эмпатии как к сопереживанию, сочувствию, у него повышается болевой порог, снижается цензура ранее усвоенных ценностей или, напротив, появляется чувство не­защищенности и безысходности. Мощным оружием «общества спектакля» является низведение самых серьезных вещей до уровня смешного, забавного, абсурдного. Пародисты и клоуны, анекдоты, юмористические передачи, комедийные сериалы (например, «Од­нажды в милиции» на ДТВ) заставляют человека смеяться над ве­щами, которые по идее должны внушать уважение. В результате такой медиатизации правовой реальности в обществе формируется весьма специфическая правовая культура.

Другой недостаток медиатизации правовой жизни, на наш взгляд, — редукционизм или упрощенчество. Средства массовой информации превращают любую реальную проблему в модель, но делают это, в отличие от науки, не с целью познания, а с целью не­посредственной манипуляции сознанием. Журналисты иногда ме­ханически подгоняют сложные, нестабильные и неоднозначные социальные, политические, экономические, правовые явления под какую-то простую, устойчивую, универсальную формулу. По их мнению такого рода информацию аудитория должна воспринимать без всяких усилий и, следовательно, без критического осмысления. Вот почему реальные проблемы правовой политики государства, противоречия правовой практики, незавершенность судебно-пра­вовой реформы и другие коллизии правовой жизни сводятся к пре­дельно упрощенным и легким для восприятия аудиторией СМИ телеимитациям судебных процессов и «докудрамам» о работе част­ных детективных агентств. (Впрочем, журналисты и сами иногда считают, что упрощенчество, «заменяя великую простоту, никому нынче не нужную и даже отчасти гонимую, делает разноцветное серым, а разнообразное плоским»⁴.)

Телевидение, как известно, поощряет мифотворчество: боль­шинство приговоров, которые выносятся судьями в некоторых су­дебных телешоу («Федеральный судья», «Суд идет»), — оправда­тельные, что явно не соответствует реальной статистике. И это очень опасно, потому что социальные и политические мифы в мас­совом сознании мешают людям составлять правильное мнение, принимать разумные решения и делать правильный выбор. В теле­визионных судебных процессах часто разыгрываются невозмож­ные в реальной жизни скандальные сцены, потому что на экране накал страстей, эмоций, динамики должен быть сильнее, как этого требует формат телевизионного шоу. А в конце передачи судьи объясняют участникам процесса и зрителям, почему они приняли именно такое, а не другое решение, и эти комментарии выглядят как оправдание судей перед теми, кого не удовлетворил вердикт, — и авторитета правосудию это не добавляет. Однако, в отличие от судей, телекритики оценивают эти программы в целом положи­тельно: «Телевизионные судебные процессы, просвещая, развле­кают и, развлекая, просвещают, ликвидируя при этом тотальную правовую безграмотность нашего населения и прививая нам зачатки правового сознания»⁵. Действительно, по меньшей мере эти пере­дачи закрепляют в массовом правосознании идею разрешения многих проблем и конфликтов с помощью суда.

Журналисты часто проводят отбор сообщений, руководствуясь собственными или выработанными в обществе стереотипами. Пуб­ликации о преступлениях готовятся по трафарету: берется рассле­дованное или рассмотренное дело, более или менее связно излага­ется его фабула, живописуются «бьющие по нервам» детали... Как убеждает большинство журналистских текстов о преступлениях, их авторы предпочитают держаться от описываемых людей и со­бытий на безопасном расстоянии, пользуясь вторичной информа­цией. Так создаются стерильные тексты, в которых нет ни личных впечатлений, ни собственных мыслей автора. Тем временем толь­ко непосредственные наблюдения и беседы с участниками проис­шествий могут помочь журналисту найти нестандартный поворот темы, оригинальный ход изложения, избавиться от шаблонности в описании характеров. Повествуя о судебных делах или происше­ствиях, порой трагических или драматичных, невозможно обой­тись без эмоциональности и своеобразия стиля. При отсутствии такого творческого подхода и идут в ход шаблоны и стереотипы — заведомое упрощение смысла, попытка замаскировать недостаток фактов или недостаток правовой грамотности.

Суд как таковой прессу почти не интересует. Крайне редко вы­ходят в свет публикации и передачи, связанные с ходом судебной реформы, с внутренними проблемами судебной системы, с жиз­нью судейского сообщества. Качественные СМИ пишут либо о масштабных, «громких» преступлениях, либо о случаях из жизни частных лиц, причем главный принцип отбора — типичность та­ких случаев, а не пикантность и сенсационность, как это практи­куют (а порой и «раздувают») газеты бульварного типа. Местные, районные газеты освещают в основном уголовные дела, связанные с преступлениями на бытовой почве, и эти публикации часто но­сят назидательный характер, что уже совершенно несвойственно российской журналистике постсоветского периода. А гражданские дела интересуют журналистов лишь в тех случаях, когда судебные решения касаются большого круга лиц (оспаривание повышения коммунальных тарифов, возмещение вреда жителям сошедшего со свай дома и т.д.).

Таким образом, судебная тематика раскрывается в печатных СМИ еще недостаточно полно. Жанровая система судебной жур­налистики ограничивается информационной заметкой и корреспон­денцией «из зала суда». Судьи и суды в таких публикациях лишь упоминаются в том или ином контексте. При этом журналисты, как правило, все яркие краски и эмоции отдают фигурантам су­дебных дел, а суд и судьи обычно изображаются в стереотипизированной форме безликой и бездушной государственной машины, «штампующей» приговоры и решения. В подавляющем большинстве заметок даже не упоминаются фамилии тех, кто вершит правосу­дие. Публикации, посвященные непосредственно судьям, в прессе появляются крайне редко, да и в них в основном отмечается, как правило, лишь ролевая функция судьи, что вряд ли может способ­ствовать росту авторитета судебной власти, доверия к правосудию, а в конечном итоге — повышению уровня правовой культуры об­щества.

Отказаться от стереотипных суждений и оценок, от клиширо­ванных образов в судебной журналистике можно с помощью пер­сонализации — процесса, в результате которого председатель суда, судья или помощник судьи сможет выступать в общественной жизни как личность. Это не только интервью с председателем рай­онного суда о том, какие пироги она умеет печь, а раскрытие ин­дивидуальности человека, его профессионального опыта, мыслей о проблемах правоприменительной практики и т.д. Однако судьи, как правило, не стремятся к контактам с журналистами, поэтому в широком распространении указанного выше стереотипа (суд — это «судебная машина», причем «громоздкая и неповоротливая»), виноваты отчасти и сами судьи. Для того чтобы создавать каче­ственные журналистские произведения о работе судов, сведений, размещаемых на интернет-ресурсах, совершенно недостаточно. Необходимо посещение журналистами судебных процессов и «жи­вое» общение с их участниками, в том числе с судьями. Отсутствие эффективного механизма взаимодействия судей и журналистов приводит к информационному вакууму, а вследствие этого — к воз­никновению ложных стереотипов восприятия судов как закрытой системы. Предоставление журналистам «отфильтрованной», дози­рованной информации ведет к распространению через СМИ слу­хов и домыслов, к искажению картины деятельности судов.

Таким образом, роль судебной журналистики в развитии правовой культуры общества обусловлена следующими факторами: 1) от­крытость судов, включающая в себя не только неограниченный (за исключением установленных законом ситуаций) доступ журнали­стов к судебной информации, но и публичное обсуждение в прессе внутренних проблем судебной системы и жизни судейского сооб­щества; 2) создание публикаций и передач, рассказывающих о су­дьях; отказ от обезличенного образа судьи как винтика судебной машины с помощью персонализации; 3) освещение в прессе дел, при рассмотрении которых суд восстанавливает нарушенное пра­во, защищает человека от произвола чиновников, полицейских и т.д.; акцентирование внимания аудитории на законности и спра­ведливости судебных решений.

Исходя из всего вышесказанного, можно сделать вывод о том, что медиатизация правовой жизни подразумевает перемещение правовой культуры общества в символическое пространство СМИ. Журналист становится важным агентом по формулированию кон­цептуальных схем интерпретации правовой культуры, а средства массовой информации — основным технологическим ресурсом. Переживание людьми медиатизированной правовой реальности порой формирует в обществе весьма специфическую систему пра­вовых ценностей. Поэтому интенсификация процессов медиати­зации правовой жизни вызывает необходимость обратить особое внимание на анализ правовой культуры журналиста, который яв­ляется одним из субъектов формирования правовой культуры об­щества.

Следует отметить, что интернет-СМИ и социальные сети, став­шие новым институтом социализации личности, отличаются опе­ративностью и возможностью обратной связи, и эти качества ак­тивно используют в поисках информации и общения различные социальные группы и прежде всего молодежь. Медиатизация право­вой жизни с помощью Интернета имеет свою специфику: индивиды и группы, использующие социальные сети, не только становятся объектом информационно-правового воздействия, но способны стать субъектом формирования массового правосознания. Поэто­му информацию правового характера, размещаемую в Интернете, необходимо рассматривать как имеющую большое влияние на правовую социализацию личности и развитие правовой культуры общества, однако надо полагать, что этот вопрос требует специаль­ного глубокого исследования.

Примечания 

¹ Жижек С. Киберпространство, или Невыносимая замкнутость бытия // Ис­кусство кино. 1998. № 1. C. 126.

² Кудрикова В. Дмитрий Медведев: «Россия — страна правового нигилизма» // Труд. 2008. 23 января. C. 1.

³ Щербакова М. Уголовный комикс // Известия. 2008. 12 декабря. C. 3.

⁴ Мамонтов В. Упрощай — заряжай — пали // Известия. 2010. 2 августа. C. 8.

⁵ Петровская И. Суды идут // Известия. 2005. № 136. C. 8.

Библиография

Гриценко А.В. Влияние сцен насилия, демонстрируемых на телеэкране, на поведение детей и подростков в реальной жизни. СПб., 2002.

Ильин И.А. О сущности правосознания. М., 1993.

Кириллова Н.Б. Медиакультура: от модерна к постмодерну. М., 2006.

Кон И.С. Социология личности. М., 1967.

Кудрявцев В.Н., Казимирчук В.П. Современная социология права: Учебник для вузов. М., 1995.

Малько А.В. Категория «правовая жизнь»: проблемы становления // Государство и право. 2001. № 5.

Попов М.Ю. Правовая социализация личности как ресурс становления социального порядка в российском обществе: автореф. дис. ... докт. социол. наук. Ростов-на-Дону, 2006.

Прохоров Е.П. Право журналиста на информацию во имя реализации права аудитории на информированность / Российский и зарубежный опыт правового регулирования доступа граждан к правовой информации. М., 1999.

Рогозина И.В. Функции и структура медиа-картины мира / Методоло­гия современной психолингвистики: Сборник статей. М.; Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2003.

Третьякова О.В. Правоохранительная информация в системе форми­рования правового сознания: дис. ... канд. полит. наук. М.: РАГС, 2002.

Фомичева И.Д. Социология СМИ: Учеб. пособие. М., 2007.

Поступила в редакцию 17.02.2011