Франция принимает законы о соблюдении прав интеллектуальной собственности в интернете (полемика в прессе вокруг новых законопроектов)

Раздел: Зарубежная журналистика

В 2009 г. во Франции были приняты законы о соблюдении и защите интеллектуальной собственности в Интернете, а также о статусе электронного издания. В статье рассматриваются основные положения законопроектов и их обсуждение на страницах французской прессы в 2007—2009 гг. В соответствии с новыми законами создан Высший орган по распространению произведений и защите авторских прав в Интернете. Частью новых законов стали также авторское право и статус журналиста в цифровую эпоху как журналиста мультимедиа.

Распространение Интернета и внедрение цифровых технологий породили так называемую дематериализацию культурной продук­ции (музыкальные произведения, фильмы, сериалы и пр.) вслед­ствие повсеместного употребления новых цифровых форматов (например, MP3 вместо CD-дисков). В результате изменения носи­теля стоимость создания копии становится практически нулевой. “Обесценивание” культурного продукта, снижение продаж, увели­чивающееся количество нелегальных обменов аудио- и видеофай­лами — вот лишь небольшая часть проблем, остро заявивших о себе в цифровую эпоху. Индустрия культуры и особенно музыкаль­ная сфера пребывают в глубоком кризисе: с 2002 г. во Франции продажи звукозаписей сократились на 52%, что составляет в экви­валенте 348 млн евро. В не менее сложном положении находится и киноиндустрия. Ежедневно во Франции нелегально скачивается 450 тыс фильмов-новинок. Ответственность за падение продаж возлагают чаще всего на интернет-пользователей.

В начале 2009 г. газета “Круа” приводит данные из исследова­ния Ассоциации по борьбе с пиратством в аудиовизуальной сфере (фр. Association de lutte contre le piratage audiovisuel, Alpa). На пер­вом месте по “пиратскому” потреблению находится музыка (18% во Франции, 27% на мировом уровне), на втором — фильмы (соот­ветственно 13 и 19%). Среди тех, кто выходит в сеть ежедневно, 64% в группе 18—24 лет занимались интернет-пиратством или пользовались нелегальной продукцией, 54% — в возрасте 25—34 лет, 30% — в группе 35—49-летних, 8% — в возрасте 50—64 лет. В опро­сы не были включены подростки, у этой аудитории процент может быть даже выше, чем во всех остальных группах¹.

В борьбе с таким положением индустрия культуры действует в двух направления. Во-первых, активно развивает собственную сеть продаж в Интернете, делая предложение более интересным и актуальным. Во-вторых, ведет юридическую и техническую борьбу с нарушителями. Последний шаг в этом направлении — принятие во Франции новых законов. У истоков законопроекта стояли Же­ром Сейду (группа “Пате” — фр. Pathe), Паскаль Негре (группа “Юниверсал мюзик Франс” — фр. Universal Music France) и Дени Оливен (в то время генеральный директор группы “Фнак” — фр. Fnac), которые в 2007 г. сумели убедить правительство и лично президента Саркози в необходимости принятия экстренных мер для спасения французской культуры.

Президент Николя Саркози заявил, выступая 23 ноября 2007 г. в Елисейском дворце по случаю подписания межпрофессионального соглашения о борьбе с пиратством в сети: “Я приветствую этот решающий момент наступления эры цивилизованного Ин­тернета. Интернет — это новые приграничные земли, территория, которую нужно завоевать. Но Интернет не должен быть высоко­технологичным Диким Западом, зоной беззакония, где лица “вне закона” могут без ограничений заимствовать художественные про­изведения и, даже хуже, зарабатывать на них за счет их авторов. С одной стороны, новейшая современная сеть и совершенное обо­рудование и, с другой стороны, средневековое поведение, когда под предлогом того, что все оцифровано, каждый может свободно совершать кражу выставленного на продажу товара”. Проблема соблюдения прав интеллектуальной собственности в цифровую эпоху не раз поднималась на страницах французской прессы в 2007—2009 гг., вызвав бурные дебаты в обществе.

В первое время в ходе дискуссий в прессе в 2007—2009 гг. вни­мание было сосредоточено на кризисном положении индустрии культуры и мерах, которые запланировало правительство для ис­правления ситуации. Для решения этих вопросов предлагалось создать специальную структуру, Высший орган по распространению произведений и защите авторских прав в интернете — АДОПИ (фр. Haute authorite pour la diffusion des oeuvres et la protection des droits sur Internet, HADOPI), которая брала на себя функцию “по­лиции” Интернета.

Если в обществе и экспертной среде идея была принята не толь­ко без особого энтузиазма, но и со значительной долей скептицизма (особенно в том, что касается мер борьбы с пиратством в Интер­нете), то правительствами ряда стран (например, Великобритании, Италии, Испании) инициатива французских властей была встре­чена с интересом, во всяком случае на законодательном уровне.

Позднее, в 2009 г., после завершения Генеральных штатов прес­сы², круг рассматриваемых вопросов расширился. Частями нового закона стали статус электронной прессы и авторское право жур­налиста.

Критика законопроекта: законность и эффективность

Новый законопроект вызвал бурную полемику в средствах мас­совой информации Франции.

К возражениям общего характера, касающимся идеи и формы законопроекта, можно отнести следующие. Прежде всего, как не раз отмечали эксперты, невозможно точно определить долю “пи­ратского” потребления цифрового культурного продукта и то, на­сколько сильно оно повлияло на падение продаж в сфере культу­ры. В этом смысле неправильно перекладывать ответственность за кризис только на потребителей. Как отмечала газета “Монд”, по­явление фонограммы не помешало артистам продолжить концерт­ную деятельность, радио не отменило концертные турне, видео­магнитофон не положил конец кинотеатрам. И Интернет не убьет творческую деятельность. Но необходимо создать систему возна­граждения деятелей культуры, адаптированную к веку Интернета³.

Но тогда под вопросом остается деятельность институтов демо­кратических свобод (свобода коммуникации, доступ к образованию и пр.). Так, Даниель Каплан, генеральный директор фонда Интер­нет нового поколения (фр. Fondation Internet nouvelle generation, FING) подчеркивает: “Основная проблема — в отношении граж­данских свобод (фр. libertes publiques). Мы объединяем разные по­нятия: право доступа в Интернет и пиратское потребление музы­кальных произведений. Это выглядит так, как будто мы запрещаем посещать публичные места лицам, ранее совершившим преступление”⁴.

Особенно острой критике подверглась юридическая правомер­ность разработанных мер наказания интернет-пиратов — “диффе­ренцированных ответных действий” (фр. la riposte graduee). Эти меры заключались в двух предупреждениях, высылаемых на электрон­ный адрес нарушителя, и при третьем нарушении — в отключении доступа в Интернет. Многие оппоненты отмечали незаконность таких мер, так как они вступают в противоречие с Конституцией, основополагающим документом страны. Такой позиции придер­живались представители профессиональных объединений и обще­ственных организаций. Среди них: организация по защите прав потребителей “ЮФС — Ке шуазир” (фр. UFC-Que Choisir), Нацио­нальная комиссия по информатизации и свободам (фр. Commission Nationale de l’Informatique et des Libertes, CNIL), “Квадратюр дю нет” (фр. La Quadrature du Net), Репортеры без границ (фр. Reporters sans frontieres) и многие другие. Они публиковали в прессе заявле­ния, их представители неоднократно выступали в СМИ с целью привлечь внимание общественности к вопросу недопустимости подобных действий. С ними во многом были солидарны Государ­ственный Совет, а также с самого начала обсуждения критиковав­шие законопроект представители оппозиции. 10 июня 2009 г. Кон­ституционный совет признал не соответствующими французской Конституции положения относительно процедуры наказания на­рушителей, косвенным образом признав, что право доступа к Ин­тернету относится к основным демократическим свободам. Адми­нистративная структура (АДОПИ) не имеет права принимать решение о прекращении доступа в Интернет.

Работа над утверждением законопроекта продолжалась. Зако­нопроект, проходивший в материалах СМИ как закон “Творчество и Интернет” (фр. Creation et Internet), был принят в два этапа. За­кон о развитии распространения и защите творчества в Интернете (фр. Loi favorisant la diffusion et la protection de la creation sur internet), или сокращенно, по названию создающейся для его реализации административной службы, АДОПИ 1 (фр. HADOPI 1), вступил в силу 12 июня 2009 г.

Раздел о процедуре отключения от Интернета, доработанный в соответствии с рекомендациями Конституционного совета, при­нял вид отдельного закона. АДОПИ 2 (фр. HADOPI 2), или Закон о защите литературной и художественной собственности в Интер­нете (фр. Loi relative a la protection penale de la propriete litteraire et artistique sur internet), был окончательно принят 28 октября 2009 г.

Жереми Зиммерман (“Квадратюр дю нет”), ярый противник системы “дифференцированных ответных действий”, продолжал подвергать критике и второй вариант законопроекта, называя его “юридическим пируэтом”, призванным спасти лицо правитель­ства. Он говорил в июле 2009 г. в интервью “Нувель Обсерватер”: “Законопроект, несмотря на изменения, внесенные в процедуру наказания злоумышленников, продолжает противоречить основным свободам, которые гарантирует Конституция... прежде всего отсут­ствием презумпции невиновности и проверки доказательств. Так как человек обвиняется лишь на основе своего IP-адреса, необхо­димо, чтобы он имел возможность доказать свою невиновность”⁵.

Вопрос отключения доступа в Интернет вызвал бурные дебаты и на общеевропейском уровне. 24 сентября 2008 г. Европарламент большинством голосов (за — 88%) одобрил поправку 138 (или по­правку Боно, по имени предложившего ее евродепутата Ги Боно) в рамках обсуждения пакета телекоммуникационных реформ в Ев­ропе. Согласно этой поправке, для любого ограничения права гражданина на самовыражение и информацию необходимо реше­ние суда. Это соответствует мнению многих стран—членов Евро­союза, считающих право доступа в Интернет одной их основных гражданских свобод. Однако евродепутаты еще не раз возвраща­лись к обсуждению этого документа и в конце-концов пришли к выводу, что невозможно сохранить поправку в исходной редакции. Поэтому в конце 2009 г. было принято компромиссное решение и формулировка поправки была изменена. Европарламент и Евро­пейский совет признали возможным отключение доступа в Интер­нет при соблюдении ряда условий. Решение об отключении соеди­нения может вступить в силу только после “предварительной, справедливой и беспристрастной” процедуры, которая позволит пользователю защитить себя (соблюдение презумпции невиновно­сти и права на частную жизнь), даже если решение принимает ад­министративная структура. Каждый член Евросоюза будет решать сам, судебная или административная инстанция будет принимать это решение⁶.

Что касается технической стороны законопроекта, то сомнения вызывала уже возможность отслеживания пиратов. Пользователи либо найдут способ обходить закон, либо будут обмениваться фай­лами другим способом, не используя сеть. В Интернете стали появляться блоги с названиями “Обойти АДОПИ за 27 секунд”, “10 уловок, чтобы обойти АДОПИ” и пр. В сети можно было найти призывы начать партизанскую войну в случае, если пострадают невиновные.

Кроме того, неоднократно возникали мнения о том, что закон устареет уже на момент вступления в силу. Причем такая позиция была характерна и для сторонников, и для противников законо­проекта. Основной аргумент: “полиция Интернета” может просто не успевать за скоростью развития технологий.

В дополнение ко всему вышеперечисленному на его пути суще­ствуют не только серьезные технические ограничения, но также есть проблема неравномерного географического покрытия страны современным подключением в сеть. Около 3 млн домохозяйств во Франции используют старые способы соединения: здесь придется отключать и телефонные линии, и телевидение. В этих зонах про­вайдеры должны будут полностью сменить оборудование, интер­нет-пользователи на протяжении этого периода в данных регионах будут обладать своеобразным иммунитетом к закону, так как его действие (отключение доступа) распространяется только на Ин­тернет.

Любопытна и позиция провайдеров. Они на протяжении ряда лет заявляли о том, что не являются полицией трафика в Интерне­те, и еще летом 2008 г. сравнивали фильтрацию сети с требованием к почте открывать и проверять все проходящие через нее письма. Однако в дальнейшем они предпочли занять нейтральную пози­цию. Их требования свелись к следующему: необходимость четких инструкций со стороны государства и прояснение вопроса финан­сирования. Согласно предварительным расчетам, необходимые тех­нические усовершенствования обойдутся провайдерам в 70 млн евро, что должно быть компенсировано правительством. По этому во­просу власти планировали провести систему консультаций, чтобы оценить все плюсы и минусы реформы⁷.

Остается нерешенным еще один важный вопрос. В существую­щей редакции закона не учтены интересы деятелей культуры. “Либерасьон” называла этот факт “забавным парадоксом” и писала: “Эта процедура (дифференцированные ответные действия. — М.З.) не позволяет правообладателю требовать возмещения убытков”⁸, т.е. прямо противоречит интересам деятелей культуры. В этом вопросе, несомненно, еще предстоит найти удовлетворяющее все заинтересованные стороны решение. В конце 2009 г. министр куль­туры и коммуникаций Фредерик Миттеран поручил Патрику Зельнику, президенту студии звукозаписи “Наив” (фр. Naive), изучить вопрос и предложить способы улучшения легального предложения музыкальной и кинопродукции в Интернете, а также вознагражде­ния их создателей.

Следует отметить, что из национальных ежедневных газет именно “Либерасьон” чаще других давала трибуну представителям оппозиции и публиковала интервью с противниками проекта. На ее страницах появилось, к примеру, интервью с социалистом Па­триком Блошем, который считает, что “мы получим юридического монстра, уже во многом устаревшего... боюсь, что сильнее всего будут наказаны деятели культуры”⁹. Она же приводит полные воз­мущения слова советника Саркози Анри Гено, прозвучавшие в эфире радиостанции “Эроп 1” 14 июня 2009 г.: “Я нахожу довольно любопытным, что право доступа в Интернет защищается гораздо серьезнее, чем право на воду или электричество”¹⁰. По мнению га­зеты, это свидетельствуют о том, что решение Конституционного совета пришлось не по душе Елисейскому дворцу.

Таким образом, Франция становится первой страной, в которой появляется закон о борьбе с пиратами в Интернете. Как заявил Николя Саркози после принятия второй части закона, “Франция, страна—изобретатель авторских прав, нация—защитница деятелей культуры, демонстрирует свою заинтересованность в адаптации этой защиты (в цифровую эпоху. — М.З.), не нанося вреда правам потребителей”¹¹.

АДОПИ и “дифференцированные ответные действия” — главное оружие борьбы

Созданная независимая административная служба, Высший орган по распространению произведений и защите авторских прав в Интернете, начинает свою деятельность в 2010 г. Она состоит из коллегии и комиссии по защите прав, а также может привлекать к рассмотрению досье специальных агентов. Миссия — способство­вать развитию легального предложения цифровой культурной про­дукции и пресечению ее нелегального потребления в Интернете. Под наблюдение попадают файлообменные интернет-ресурсы, пользуясь которыми пользователи совершают незаконный файлообмен или загрузку контента. Как утверждает правительство, “антипиратская” служба будет выполнять лишь “превентивную” и “педагогическую” функции. К примеру, одно из направлений ее деятельности — введение особой системы маркировки, которая позволит лучше ориентироваться на рынке электронной коммер­ции (фр. e-commerce). Кроме того, Высший орган по защите ав­торских прав в Интернете будет создавать и постоянно обновлять перечень технических средств защиты интернет-соединений. Бюд­жет организации — 6,7 млн евро в 2009 г., 5,3 млн евро в 2010 г. (она проходит отдельной строкой в бюджете министерства культуры и коммуникации)¹².

Разработана процедура наказания интернет-пиратов. Планиру­ется, что ежедневно будет рассылаться 10 тыс электронных писем с предупреждениями и ежегодно будет приниматься более 50 тыс. решений о временной приостановке соединения. Ожидается, что благодаря этим мерам количество нелегальных обменов сократится за год наполовину. Предусмотренные санкции дополняют законо­дательство о борьбе с контрафактной продукцией.

Система штрафных санкций в рамках новых законов получила название “дифференцированные ответные действия”. Она состоит из трех уровней. При первом нарушении на e-mail владельца интер­нет-соединения приходит предупреждение. После второго, совер­шенного менее чем через шесть месяцев, — повторное предупреж­дение и заказное письмо (для подтверждения даты получения абонентом извещения). В случае рецидива доступ в сеть с данного IP-адреса может быть заблокирован на срок до одного года. Все это время владелец продолжает платить абонентскую плату ин­тернет-провайдеру и не имеет права заключать договор с другим поставщиком услуг (в случае нарушения запрета на него налагается штраф до 3750 евро). В дальнейшем нарушитель уже попадает под действие законодательства о борьбе с контрафактной продукцией (штраф до 300 тыс евро и два года тюремного заключения).

Решение о приостановке соединения с интернетом, как и о сум­ме штрафа, принимает судья по упрощенной процедуре (нет предва­рительных слушаний и выяснения причин правонарушения). В этом смысле процедура максимально приближена к системе наказаний за дорожно-транспортные нарушения. Судья выносит единоличное письменное заключение на основании полученной от соответству­ющего подразделения Высшего органа по защите авторских прав в Интернете информации. При принятии окончательного вердикта он обязан учитывать обстоятельства и серьезность нарушения, личность нарушителя (профессиональную и социальную позицию), а также его социо-экономическую ситуацию. Напомним, что в первоначальном варианте закона эти полномочия были у админи­стративной службы, но Конституционный совет наложил вето на это положение, так как, по мнению высшей судебной инстанции страны, административная структура не имеет права на подобные действия. Решение принимает суд, а Высший орган по защите ав­торских прав в Интернете только фиксирует нарушения, готовит досье и отслеживает вступление в силу штрафных санкций, нало­женных судом. К окончанию срока наказания (отключения досту­па в Интернет) комиссия по защите прав обязана уничтожить все персональные данные о владельце интернет-соединения, находя­щиеся в ее распоряжении.

В дополнение к этому владелец IP-адреса лично несет ответ­ственность за все незаконные действия, совершенные с его ком­пьютера (даже если им воспользовалась третья сторона), и обязан обеспечить безопасность своего подключения в сеть. В тексте за­кона для таких нарушений предусмотрено определение “явная не­брежность” (фр. negligence caracterisee). Если владелец не принял мер по обеспечению безопасности своего интернет-соединения после получения первого предупреждения, ему грозит отключение доступа на срок до 1 месяца и штраф до 1500 евро.

Посредническую функцию берет на себя компания “Экстелья” (фр. Extelia). От имени Высшего органа по защите авторских прав в Интернете она будет заниматься разработкой и управлением ин­формационной системы, регулирующей механизм “дифференци­рованных ответных действий”. Правообладатели, обнаружившие нарушения, сообщают о них в компанию “Экстелья”. После этого она обращается к провайдерам доступа в Интернет, чтобы они по интернет-адресу (номеру IP) определили имя интернет-пирата. Как только злоумышленник будет идентифицирован, “Экстелья” направляет ему первое письмо, затем второе. В случае рецидива приходится обращаться в суд¹³.

Согласно тексту закона, провайдеры по запросу Высшего орга­на по защите авторских прав в Интернете должны предоставлять информацию о пользователе: личность, почтовый адрес, электрон­ный адрес и телефон. При принятии судом обвинительного вер­дикта провайдер обязан отключить доступ в течение двух недель и проинформировать об этом соответствующее подразделение адми­нистративной службы. В случае если он этого не сделает, на него может быть наложен штраф в размере до 5 тыс евро. Кроме того, в контракты со своими абонентами провайдеры обязаны включить пункты об ответственности за нелегальное потребление цифрового культурного продукта; о легальных способах потребления; о сред­ствах защиты интернет-соединения.

Статус электронного издателя

Частью новых законов стал и статус электронной прессы. Пре­зидент объявил о необходимости его создания 23 января 2009 г., после завершения Генеральных штатов прессы, пообещав, что электронные издатели будут пользоваться равными правами и обязанностями с издателями печатной прессы (за исключением 2,1% НДС, так как этот вопрос решается на европейском уровне). К примеру, смогут получать субсидии из фондов государственной помощи прессе. Новый статус был принят 12 июня 2009 г. (АДОПИ 1), а 30 октября 2009 г. в “Журналь офисьель” (фр. Journal Officiel) был опубликован Декрет об органе электронной прессы¹³. Вот его основные положения. Электронная пресса:

• представляет собой профессиональное издание;

• предлагает главным образом текстовое содержание, которое регулярно обновляется, все обновления должны быть датированы;

• предоставляет в распоряжение аудитории оригинальное содер­жание, основанное на информации, связанной с текущими собы­тиями, подготовленное в соответствии с требованиями, предъяв­ляемыми к журналистским текстам, особенно в том, что касается поиска, проверки и оформления информации;

• опубликованное содержание носит характер “общего интере­са”: просвещение, образование, информирование, развлечение аудитории;

• статус не могут получить электронные коммуникационные ресурсы (фр. les services de communication au public en ligne), основ­ной сферой деятельности которых является распространение ре­кламы и объявлений вне зависимости от формы;

• издатель электронного ресурса, имеющего характер общей и политической информации (фр. information politique et generale), нанимает на постоянной основе по крайней мере одного профес­сионального журналиста;

• под “общей и политической информацией” понимается ин­формация, анализ и комментарии о текущих событиях и полити­ческих новостях локального, национального и международного уровня; эта информация значительно превосходит интересы какой-то одной категории читателей.

Этот долгожданный статус позволил, наконец, “чистым” ин­формационным интернет-сайтам (англ. pure players), т.е. сайтам, информация которых доступна только в электронном виде, с на­деждой смотреть в будущее. Такие участники рынка, как mediapart. fr, bakchich.info, rue89.fr, slate.fr и др., смогли зарегистрироваться в Паритетной комиссии по вопросам печатных изданий и пресс-агентств и создать собственное профессиональное объединение — Профсоюз независимой прессы электронной информации (фр. Syndicat de la press independante d’information en ligne, Spiil).

СМИ неоднократно отмечали, что блоги не могут претендовать на этот статус, так как не соответствуют теперь уже на законода­тельном уровне установленным критериям.

Авторское право журналистов

В рамках Закона о развитии распространения и защите творче­ства в Интернете было также рассмотрено право использования журналистских произведений в цифровую эпоху. Если ранее за каждое появление статьи автору выплачивалось вознаграждение, то теперь, в век Интернета, меняется все. Согласно новому закону, журналист передает эксклюзивное право на свои публикации сво­ему работодателю, который может их использовать на разных носителях (фр. l’exploitation de l’oeuvre de journaliste sur differents supports). То же правило действует, если группе прессы, на которую он работает, принадлежит несколько изданий одного направления (фр. la diffusion de l’oeuvre par d’autres titres de cette societe ou du groupe auquel elle appartient, a condition que ces titres et le titre de presse initial appartiennent a une meme famille coherente de presse). Единственное вознаграждение журналиста — его заработная пла­та. В течение полугода в группах прессы должны быть заключены новые коллективные договора, где будут прописаны новые прави­ла. В сущности журналисты становятся “мультимедийными со­трудниками”.

К сожалению, эта часть закона прошла практически незамечен­ной СМИ. Одна из редких публикаций, посвященных этому вопро­су, появилась на сайте журнала “Нувель Обсерватер” 22 сентября 2009 г., который называет новые условия деятельности журналиста глубинной реформой¹⁴. Анализируя основные положения закона, еженедельник задается вопросом: “Чем обернется это на практи­ке?” Группа прессы может использовать тексты журналистов и без их согласия, и без дополнительной оплаты; статьи готовятся не для какого-то конкретного носителя, но становятся мультимедий­ными почти автоматически; при этом в законе прописан период эксплуатации статьи, по завершении которого журналист снова может претендовать на вознаграждение. Но что все это значит? Что понимается под разными носителями и изданиями? Текст журналиста используется в бумажной и электронной версиях из­дания? Или вообще во всех изданиях группы прессы? Получается, что одна и та же статья в одной группе прессы может появиться в специализированном журнале (к примеру, о кино), в еженедельнике общей информации (к примеру, в разделе “Культура”) и т.д.? И это при том, что специализированный журнал и еженедельник общей информации рассчитаны на разную аудиторию. Называя закон не­ясным и расплывчатым, журнал пишет, что выиграли от него только издатели прессы: большое количество изданий смогут функцио­нировать с небольшим количеством журналистов. “Нувель Обсерватер” солидаризируется с позицией Национального профсоюза журналистов (фр. SNJ-CGT), который называет эту реформу “про­диктованной патронами прессы” и “посягательством” на статус журналиста.

Примечания

¹ Schwartz A. (2009) Decryptage de la loi Hadopi destine a lutter contre le piratage sur Inter­net. La Croix 10 mars.

² См. подробнее: http://www.mediascope.ru/node/441

³ Olivennes, Albanel, Sacem ou la loi Creation et Internet, par Bernard Le Gendre (2009) Le Monde 27 avril.

⁴ Payet Ch. (2009) Loi Hadopi sur le telechargement illegal sur Internet: pour quoi faire? La Croix 15 septembre.

⁵ Interview de Jeremie Zimmermann par Donald Hebert. Si la loi s’applique, il faudra rentrer en guerilla (2009) Le Nouvel Observateur 8 juillet.

⁶ Counis A. Feu vert a la nouvelle regulation europeenne des telecoms (2009) Les Echos 6 novembre.

⁷ Piratage Internet: les grands axes du projet de loi (2009) Le Figaro 10 mars.

⁸ Girardeau A. Hadopi 2, au pas de telecharge (2009) Liberation 14 septembre.

⁹ Interview de Patrick Bloche par Astrid Girardeau. On va avoir une usine a gaz, un monster juridique deja depasse (2009) Liberation 14 septembre.

¹⁰ Girardeau A. L’Hadopi light adoptee (2009) Liberation 15 juin.

¹¹ Ferran B. (2009) Le Conseil constitutionnel valide la loi Hadopi 2. Le Figaro 23 octobre. Available at: http://www.lefigaro.fr/politique/2009/10/22/01002-20091022ARTFIG00615-le-conseil-constitutionnel-val...

¹² Le budget de l’Hadopi chute de 20% en 2010 (2009) Les Echos 05 octobre.

¹³ Decret definissant le service de presse en ligne (2009) Journal Officiel 30 octobre. Available at: http://www.journal-officiel.gouv.fr

¹⁴ Manenti B. (2009) Hadopi: l’avenir des journalists menace? 22 septembre. Available at: http://tempsreel.nouvelobs.com/actualites/20090922.0BS2093/?xtmc=hadopi&xtcr=12

Поступила в редакцию 26.10.2009